Парадоксы развития нравственных императивов мировой журналистики в ХХ веке

Журналистская этика. Кодекс чести журналистов. 

Противоречия между миссией журналистики как социального института и конкретной деятельностью некоторых СМИ порождают споры и различные подходы к пониманию журналисткой морали.

Интересны в этом смысле исследования западных теоретиков. Джон Мэррилл, профессор факультета журналистики из Луизианы, выдвигает тезис о неэтичности профессии журналиста вообще, приводя в качестве основного аргумента саму специфику этой деятельности, которая якобы изначально противоречит каким-либо общественным нормам [1].

Эверетт Дэннис, директор Центра изучения средств массовой информации фонда «Фридом форум» (г. Нью-Йорк), наоборот, утверждает, что гарантом благотворного влияния прессы на общественное развитие является повышенный интерес журналистов к профессиональной этике, культивируемый учебными заведениями, го­товящими журналистов, и поддерживаемый в корпоративной среде /там же/.

Одна их глав книги «Универсальный журна­лист» Дэвида Рэндалла, выпускника Кембриджского университета, бывшего заместителя главного редактора лондонской газеты «Observer» начинается со слов: «Этикой высоколобые журналисты вечно попрекают беспутных грешников, топчущих ту же ниву. Шансов на успех у них не более чем у человека, пытавшегося проповедовать целомудрие матросам, прибывшим в порт после полугодового плавания».

При определении этики и при решении вопроса, следуете вы ей или нет, - пишет Д. Рэндалл в главе «Новая этика», - ключевыми факторами являются: зарплата, конкуренция и культура в вашей газете. Первый фактор - очевидный. Платите штатному журналисту 3000 долларов в год, и он (она) волей-неволей пойдет на выполнение любых скользких поручений на стороне, чтобы обеспечить себе нормальное существование; платите ему 100000 долларов в год, и он сможет позволить себе быть принципиальным почти по любому моральному пункту. Бывают, конечно, и исключения - например, если высокооплачиваемый репортер до смерти боится потерять прибыльное место в штате, он будет готов пойти на все, чтобы удержаться там. Однако, в основном, чем выше зарплата, тем больше прин­ципов журналист может себе позволить.

Затем автор предлагает выработать такие ме­тоды, которые помогут журналистам работать с чистой совестью: «С их помощью мы сохраним свою репутацию незапятнанной, поскольку самое главное для журналиста - это его репутация. Пусть редактор отнимет у вас жизнь, ваше свободное время - но ваша репутация останется при вас» [2].

И далее, Дэвид Рэндалл предлагает несколько утопичную модель «новой этики», проистекающей из неписаного закона, установленного между газетами и их читателями в свободном обществе: всякая статья и заметка в газете попали туда по соображениям, свободным от любого политического, коммерческого или некоммерче­ского давления. Они напечатаны не из-за обмена услугами или деньгами - они были написаны и отредактированы в духе независимого исследования, и выбраны для публикации, исходя только из их достоинств, фактических или кажущихся.

Универсальные рекомендации, обращенные автором к коллегам по цеху, сводятся к следу­ющему: журналисты должны служить только своей газете и своим читателям; работа над каждой статьей должна быть честным поиском правды; нельзя поддаваться ни на какие уговоры напечатать что-нибудь; журналисты не должны позволять рекламодателям влиять, прямо или косвенно, на содержание газеты; не надо представлять статьи для визирования, одобрения или запрета кому-либо за пределами редакции; цитируйте всегда точно; не используйте свое положение для угроз или для получения привилегий; не обещайте «снять» статью в обмен на дружбу или услуги; не обманывайте людей ради получения от них информации; не придумывайте и не улучшайте информацию; никогда не раскрывайте свои источники; всегда исправляйте свои ошибки; вы не должны получать личную выгоду от своих статей [2].

Как видим, «новая этика» Д. Рэндалла не от­рицает «старую», однако обогащает ее основным требованием: общество и журналистика в нем должны быть свободными от «служения» коммерческим, политическим или иным корыстным интересам.    То    есть   в   свободном обществе журналистика может вернуться, по меткому выражению Д. С. Авраамова, к «родовому гу­манистическому предназначению». По мнению исследователя, журналистика тоталитарного об­щества существует в превращенной форме: отбор, обработка и распространение информации зависят уже не от ее собственного содержания, а от соответствия предварительно заданным идео­логическим моделям.

При таком отношении журналистика сливается с пропагандой и перестает существовать, как самоценный социальный механизм. Феномен журналистики как раз и состоит в том, что, утратив документальность, социальную остроту и на­правленность, «народность» - она утрачивает и свои основные привилегии. Становясь служанкой политической или экономической группы и открыто переходя на обслуживание чьих-то интересов, СМИ теряют авторитет, аудиторию, конку­рентоспособность, а значит ценность и привлека­тельность для хозяина. Круг замыкается. Решать вопрос, как быть успешным, но не продажным, -приходится самим журналистам.

От ХIX до ХX века журналистика прошла интересный путь самоопределения и техноло­гического становления: формировался газетный стиль, определялись жанры. К 30-40 годам XIX столетия появляются газеты, предназначенные уже для тысяч и миллионов читателей, журналистика становится массовой профессией.

Первые профессиональные объединения по­являются во второй половине XIX века, тогда же принимаются их уставы. В начале ХХ века раз­рабатываются первые кодексы профессиональной чести.

Причинами появления кодексов называют системный кризис, который сложился на рубеже ХЕХ и ХХ веков. Острая необходимость жесткой регламентации журналистской деятельности возникла из того, что именно в этот период набирали мощь и имели большое влияние на умы людей крупные газетные монополии. Журналисты активно вмешивались в политику, социальную жизнь. Свобода слова, порой, превращалась во вседозволенность.

Вот как писала об этом в 1908 г. швейцарская газета «Журналь де Женев»: «Мистер Пирсон и его соперник лорд Нордклиф, владелец «Дейли мейл», ввели в Англии новый метод журнализма, который состоит в том, чтобы не считать читателя существом с рассудком, не взывать к его уму и моральным качествам, чтобы каждое утро снабжать его мешаниной из сенсационных новостей, не содержащей ничего, кроме заголовков. Все это продается очень дешево. Это отвечает нуждам торопящегося человека, который хочет знать о происходящем быстро и в общем виде. Постепенно теряя возможность следить за ходом мысли, он привыкает каждое утро проглатывать, как автомат, этот грубый корм» [3]. Так, создавая у читателя иллюзию полной осведомленности о том, что происходит за пределами его непосредственного окружения, пресса нейтрализует активность его мысли, не позволяя ей выйти за рамки традиционных представлений.

Естественно, «общество стало проявлять озабоченность из-за случившихся злоупотреблений, которые пишущий мог совершить в силу своего особого положения - принадлежности к журналистскому цеху».

Бесцеремонное навязывание читателю идей и мнений, выгодных манипуляторам, вызвало озабоченность у демократической общественности, в том числе и у самих журналистов, которые почувствовали опасность для себя превратиться в безропотные шестеренки газетного механизма. Их попытки в какой-то мере противостоять произволу монополий слова и оградить от него читателя выразились, в частности, в разработке кодексов профессиональной этики. Такие кодексы в 20-е годы были приняты журналистскими корпорациями многих стран.

Первым писаным кодексом обычно считают «Хартию поведения», принятую в 1918 г. во Франции Национальным синдикатом журналистов. Однако, как утверждает финский исследователь Ларе Бруун, впервые этический кодекс был документально оформлен в Швеции около 1900 г. Правда, он не получил тогда широкого распространения [3, с.55].

В те же годы по инициативе различных изда­тельских и журналистских организаций начали проводиться международные встречи журналистов. На одной из них, проходившей в 1921 г. в Гонолулу, американец Джеймс Броун предложил принять международные правила поведения журналиста. Он составил их сам и назвал «Кодекс этики и норм журналистской практики».

Участники встречи не поддержали вариант, разработанный Броуном, однако под влиянием идей, высказанных на этой конференции, в Швеции, Бразилии, Финляндии и других странах появились собственные своды журналистских норм. В 1923 г. под названием «Каноны журнализма» первый такой кодекс был создан в США. Его приняло американское общество газетных редакторов. Общество по сей день издает бюллетень, в котором большое внимание уделяется разбору этических казусов.

Настоящий расцвет деятельности междуна­родных сообществ приходится на середину 20-х и 30-х гг., когда Бюро Международного труда и Лига Наций создали первую международную организацию журналистов-практиков.

Судя по содержанию первых кодексов, их со­ставители находились под влиянием возникшей в начале века концепции свободной прессы, или, как ее иначе называют, либертальной. Истоки этой концепции восходят к идеям Дж. Мильтона, Т. Джефферсона, Дж.-Ст. Милля, а ее содержание может быть сведено буквально к нескольким пунктам. Вот они:

1. Пресса является общественным или по­луобщественным институтом. Ее главная цель -информировать читателя, развлекать его и помогать ему контролировать правительство.
2. Пресса доступна любому гражданину, и каждый, имеющий достаточно средств, может издавать газету.
3. Пресса контролируется самопроизвольным процессом установления истины на «свободном рынке идей».
4. В ней запрещены клевета и непристойности.
5. Наконец, пресса - четвертая власть в госу­дарстве. Она несет ответственность перед обще­ством и обязана представлять общество в целом.

Общая демократическая направленность этой концепции, на разоблачении ограниченности которой столь поднаторели наши теоретики, благотворно сказалась на содержании первых журналистских кодексов. В качестве высших ценностей в них провозглашаются свобода слова и право всех людей на получение правдивой ин­формации [3, с.56].

Требования, зафиксированные в первых ко­дексах, обычно не выходят за пределы общечело­веческих норм нравственности и рекомендаций на уровне здравого смысла. Вот краткий перечень основных принципов, которые обычно составляют основу кодексов журналистской этики:

• -          пиши правду, придерживайся фактов даже тогда, когда они тебе неприятны;
• -          уважай честь и достоинство каждой лич­ности, ее право на частную жизнь: не пиши против совести и не принимай ни от кого подачек;
• -          исправляй допущенные ошибки;
• -          будь честным при сборе и распространении новостей;
• -          уважай демократические институты и общепринятые нормы морали.

Кодексы отличаются друг от друга по степени обобщенности требований, предъявляемых жур­налисту. Одни включают только общие принципы, другие снисходят до конкретных рекомендаций поведения в той или иной частной, но типичной ситуации. Иногда они обрастают дополнительными статьями, сформулированными на основе прецедентов, разбиравшихся журналистскими су­дами чести или советами по прессе.

Журналисты, составлявшие кодексы, старались уйти от неизбежного в таких случаях стандарта, но обычно это им не очень удавалось. Тем не менее кое-какие различия в форме кодексов все-таки есть. Одни апеллируют к психологии журналиста и написаны как кредо: «Я верю...», другие провозглашают общие принципы, третьи эти принципы еще и конкретизируют, а некоторые дают также перечень санкций, предусмотренных за то или иное нарушение.

По мнению омбудсмена по СМИ Турции Явуза Байдара, различие кодексов журналистов разных стран существует по нескольким причинам: «Во-первых, традиции журналистики в разных странах различаются. Во-вторых, некоторые страны действуют или реагируют медленнее, чем другие, в отношении выработки и изменения своих руководящих принципов. В-третьих в каждом обществе существуют разные уровни чувствительности, основанные на характере демократии и социально-культурно-этнически-регилиозных кодексах поведения. Эта чувстви­тельность часто отражается в содержании со­общений [4].

Безусловно, само по себе рождение кодексов свидетельствовало о неблагополучии в журна­листском цеху, сигнализировало об опасности и наличии злоупотреблений свободой слова, фактами, возможностью манипулировать массовым сознанием, создавать «нужное» общественное мнение. Не случайно, появление первых кодексов относится к началу ХХ столетия - именно тогда с укреплением и укрупнением журналистики возникли первые серьезные проблемы.

Итак, в начале ХХ столетия прокатилась первая волна интереса к журналистской этике. Как раз в это время в Европе и Америке складываются мощные газетные монополии, начинается широкое использование прессы для манипуляции массовым сознанием. Попытки демократической общественности, в том числе и журналистов, противостоять этому процессу и хоть каким-то способом оградить от него читателей выразились, в частности, в разработке кодексов профессиональной этики. Такие кодексы были приняты журналистскими корпорациями многих стран.

Вторая волна интереса берет условное начало в середине века. Именно к этому периоду ученые относят такое понятие, как «коммуникационный взрыв» [4], связанный с появлением электронных СМИ, воздействующих одновременно на сотни миллионов людей. Телевидение, в частности, породило новую эру манипуляций.

Третья волна связана с «информационным империализмом» - так в 1976 году называли сло­жившееся неравенство между развитыми и раз­вивающимися странами. До сегодняшних дней на международной арене не прекращается борьба за «новый информационный порядок», смысл которого в преодолении несправедливости в обмене информацией.

Важным фактором в этом процессе можно считать принятие Декларации ЮНЕСКО об ос­новных принципах, касающихся вклада СМИ в укрепление мира и взаимопонимания, в развитие прав человека и борьбу с расизмом, апартеидом и подстрекательством к войне /1978 г./.

А затем «Международных принципов жур­налистской этики», принятых на IV консультативной встрече международных и региональных журналистских организаций, проходившей в 1984 г. в Париже и Праге. Этот документ гласит: «Первейшая задача журналиста - гарантировать людям получение правдивой и достоверной ин­формации посредством честного отражения объ­ективной реальности». Именно в такой гарантии и заключена сердцевина общей формулы про­фессионального долга. Однако, согласно «Прин­ципам...», в эту формулу следует включить еще ряд чрезвычайно важных в современный период положений, а именно:

• -           заботиться о том, «чтобы общественность получала достаточно материала, позволяющего ей сформировать точное и связное представление о мире»;
• -           способствовать «общедоступности в работе средств массовой информации»;
• -           выступать «за всеобщие ценности гума­низма, прежде всего за мир, демократию, соци­альный прогресс, права человека и национальное освобождение»;
• -           всемерно противодействовать «тирани­ческим режимам, колониализму и неоколониализму, а также другим бедствиям, причиняющим человечеству страдания, таким, как нищета, не­доедание, болезни»;
• -           «способствовать процессу демократизации международных отношений в области информации и коммуникации, в особенности охранять и укреплять мир и дружеские отношения между народами и государствами».

Данное представление о профессиональном долге журналиста отражает функциональную природу журналистики, призванной снабжать общество достоверной информацией о мире и происходящих в нем изменениях, способствовать свободному выражению мнений людей, содействовать утверждению в общественном сознании и общественной практике всеобщих ценностей гуманизма. Вместе с тем такое пред­ставление о профессиональном долге журналиста содержит в себе и конкретно-исторические задачи человечества, при решении которых нельзя обойтись без журналистики. И это естественно, поскольку профессиональный долг, как и профессиональная мораль в целом, как и все моральные отношения, есть диалектическое единство вечного, сущностного, с одной стороны, и конкретно-исторического, изменяющегося в соответствии с конкретно-историческими условиями, с другой. На понимание профессионального долга влияют и политические позиции журналистов.

Современный интерес к журналистской этике или четвертая волна вызван также практическими нуждами:

• -          развал СССР, появление ряда суверенных государств, каждое из которых формирует и определяет свою модель журналистики и журна­листской этики, соответственно;

• -          активизация террористической деятель­ности и включение СМИ в сферу интересов экс­тремистских групп;

• -    использование средств массовой информации для лоббирования интересов конкретного капиталаили хозяина.

Таким образом, принятие этических кодексов вызвано двумя факторами. С одной стороны: беспокойством общества о возможных злоупо­треблениях со стороны специалистов. С помощью профессиональной морали общество пытается контролировать журналистов.

С другой стороны, сами журналисты заинте­ресованы в принятии кодексов, чтобы повысить доверие к корпорации и своей деятельности, обеспечить благоприятные условия для нее.

Литература:

1 Дэннис Э., Мэррилл Д. Беседы о масс-медиа. - М.: Вагриус, 1997. - 328.

2 Дэвид Рэндалл. Универсальный журналист. -М.,1996.

3   АвраамовД.С. Профессиональная этика журна­листа. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2003. - С. 55.

4   Айдосов С.Б., Кыдырова Л.К. Этический кодекс журналистов: проблемы развития механизма саморегуляции медиаинститутов в Казахстане и международный опыт. - Шымкент: СРЦ, 2009. - С.14.