Аннотация: в статье впервые уясняется место имущественных отношений в системе других важнейших общественных отношений, известных в отечественной и зарубежной науке. Данные отношения названы базовыми, основными. Сделан вывод, что имущественные отношения не относятся к числу таких базовых общественных отношений, а являются производными от класса правовых отношений. Показана система правовых отношений и ее историческое становление. Имущественные и другие виды правовых отношений названы производными правовыми отношениями. Имущественные правовые отношения рассматриваются как комплексные отношения, включающие в себя элементы экономических, технических, политических, культурологических и иных общественных отношений, а также содержат элементы волевого характера.
Abstract: in article the place of property relations in system of other major public relations known in a domestic and foreign science for the first time is understood. The given relations are named by base, the basic. The conclusion is drawn, that property relations are not among such base public relations, and are derivative of a class of legal relations. The system of legal relations and its historical formation is shown. Property and other kinds of legal relations are named by derivative legal relations. Property legal relations are considered as the complex relations including elements of economic, technical, political, cultural urological and other public relations, and also contain elements of strong-willed character.
Введение. Исследование понятийных аспектов предмета гражданского права, а также содержания соответствующих отношений активно осуществлялось советской цивилистикой. Было установлено, что основным предметом гражданского права являются имущественные отношения. Кроме того, гражданские кодексы, в частности статья 1 ГК БССР 1964 г. устанавливала, что гражданское законодательство Белорусской ССР регулирует имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения. А в случаях, установленных законом, гражданское законодательство регулирует и иные личные неимущественные отношения. Таким образом, к предмету гражданского права в учебной и научной литературе советского периода традиционно относили три группы общественных отношений, в том числе: имущественные отношения; личные неимущественные отношения, связанные с имущественными; личные неимущественные отношения, не связанные с имущественными [1, с. 5‒6]. Обстоятельный анализ исследований советских ученых- юристов о понятии и содержании имущественных отношений сделан профессором Л.В. Щенниковой [2, с. 37‒52]. Общепризнанным было считать, что имущественные отношения имеют экономический характер. При этом имущественные отношения рассматривались как сугубо мономерные отношения экономического свойства, имеющие товарно-денежную, меновую и стоимостную природу. Иногда этим отношениям придавалась еще окраска волевого их характера, что отвергалось многими советскими и современными цивилистами [2, с. 46 и др.].
Представляется, что для решения вопроса о понятии имущественных отношений важно 39
установить, что включает в себя система общественных отношений, каково место имущественных отношений в этой системе, как они соотносятся с экономическими и иными общественными отношениями и каково содержание имущественных отношений. Это нужно сделать потому, что в советской и современной юридической литературе не выяснялся вопрос о месте имущественных отношений в системе иных общественных отношений.
Методы. Во всех общественных науках сложился определенный перечень общественных отношений, используемых в рамках соответствующих наук и межотраслевых научных работах. По охватываемым сферам общественной жизни общественные отношения подразделяются на экономические, политические, военные, моральные, религиозные, правовые, культурологические отношения. Их можно назвать основными классами общественных отношений. С учетом более узких сфер деятельности людей основные общественные отношения подразделяются на управленческие, корпоративные, научные, творческие и др. Кроме того, общественные отношения подразделяются на внутренние и международные. Их также можно считать основными. А вот разновидностями, например, внутренних отношений, являются классовые, национальные и иные социальные отношения, складывающиеся внутри общества и государства. Их можно назвать производными от основных общественных отношений.
При этом, все общественные отношения рассматриваются не как механически созданная система отношений, а как «единая» система отношений [3, с. 450‒451].
Таким образом, правовые отношения включены в перечень основных общественных отношений, и их адекватное понятие используется представителями всех общественных наук. Но можно ли имущественные отношения рассматривать как самостоятельные общественные отношения, входящие в названную систему основных общественных отношений, ставятся ли имущественные отношения на удин уровень с политическими, экономическими, военными и правовыми отношениями? Или имущественные отношения относятся к узкой сфере правовой деятельности и являются производными от правовых отношений?
Определяя место имущественных отношений в системе общественных отношений, следует согласиться с вышесказанным, что имущественные отношения имеют признаки экономических отношений, учитывая их товарно-денежный, меновой и возмездный характер. Основываясь на объективно сложившемся характере системы основных общественных отношений, нужно исходить из того, что имущественные и экономические отношения ‒ это различные виды общественных отношений. Соотнося имущественные и экономические отношения, нельзя их отождествлять и говорить, что имущественные отношения являются экономическими отношениями. Это было бы ни чем иным как подменой понятий. А коль скоро они различные, то нельзя их обозначать и одинаковыми терминами.
Таким образом, имущественные и экономические отношения ‒ это самостоятельные виды общественных отношений, хотя их связывает ряд общих признаков. Различия имущественных и экономических отношений могут быть как с точки зрения принадлежности их к различным классам общественных отношений, так и с точки зрения их содержания и свойств. Поэтому предпочтительнее будет представление, что имущественные отношения нельзя относить к классу основных общественных отношений, таких как политические, экономические, военные и др. Очевидно, что их нужно отнести к классу правовых отношений. Соответственно имущественные отношения носят производный характер от правовых отношений и соотносятся с правовыми отношениями как вид и род.
Нельзя исключать того, что имущественные отношения могут быть производными не только от правовых, но и от экономических отношений. Однако в экономических науках нет особого выделения класса или вида имущественных отношений. Там выделяют производственные отношения, отношения обмена, распределения и потребления. Цивилисты советского периода, да и современности к имущественным правовым отношениям относят только фактические отношения обмена и распределения. С точки зрения такой позиции имущественные отношения также не вытекают из экономических отношений и не могут быть их производной частью. Хотя связь имущественных и экономических отношений очевидна. Видимо, определенное единство их свойств обусловлено неразрывной связью этих отношений, неизбежностью влияния их одно на другое.
Результаты и обсуждение. В марксистской литературе выделяют базисные отношения экономического, производственного характера и надстроечные отношения политического, юридического и иного свойства. Отношения, формирующие базис, еще называют материальными, а отношения в сфере надстройки называют идеологическими. Причем к базису относят не только собственно отношения производства, но и отношения по обмену и распределению материальных благ. Такие отношения в теории марксизма считаются независимыми от воли и сознания людей, а вот надстройка является зависимой. Это также указывает на различия имущественных и экономических отношений. Но данные различия, даже с точки зрения марксизма, не носят антагонистического характера. Считается вульгарным абсолютизировать разрыв между базисом и надстройкой. Связь отношений базиса и надстройки не однонаправленная. Не только базис определяет надстройку. Надстройка оказывает обратное влияние на базис и способна трансформировать его [3, с. 44‒ 45]. Действительно, для отдельного человека или группы лиц (корпорации) надстройка и возникающие здесь отношения тоже носят объективный характер. Поэтому будет правильным не относить имущественные отношения к экономическим. Точно также нельзя относить имущественные отношения к основным общественным отношениям. Признавая такую возможность пришлось бы признать взаимную связь имущественных правовых отношений как основных и имущественных правовых отношений как разновидности юридических отношений. Но здесь мы бы встали на путь тавтологии, подмены понятий. Это также указывает на то, что следует остановиться на факте признания имущественных правовых отношений как собственно разновидности юридических отношений.
В числе правовых, помимо имущественных отношений, выделяются публичные и частные отношения, а также конституционные, административные, уголовные, трудовые, семейные, аграрные, земельные, экологические, энергетические, спортивные и др. Причем исторически все эти отношения были обозначены своими терминами и понятийно определены не сразу. Первоначально правоотношения считались едиными, не расчлененными. Затем, в начале третьего столетия новой эры были обозначены публичные и частные правовые отношения. Позже стали появляться понятия торговых отношений. Далее обозначались уголовные и гражданские отношения. В ХIХ–ХХ вв. были выделены хозяйственные, трудовые и семейные правоотношения. И только во второй половине ХХ в. были выделены имущественные, экологические, спортивные, энергетические и другие правоотношения. Это позволяет сказать, что правовые отношения являются матрицей для обнаружения в них имущественных, публичных, частных и иных видов правовых отношений. При этом не исключается, что в дальнейшем будут обнаруживаться и обозначаться как самостоятельные иные виды правовых отношений. Этот процесс объективный и не подвластный в полной мере отдельному человеку или всему обществу. Таким образом, мы приходим к заключению, что процесс становления и эволюции правовых отношений объективный. Однако статус правоотношений как объективных явлений практически не обсуждается в юридической литературе. Поэтому вопрос об объективности и субъективности права и правоотношений также требует своего дополнительного разрешения в рамках рассматриваемой темы.
Надо сказать, что понятия объективности и субъективности в юриспруденции имеют свои особенности определения. Традиционно считается, что право, как система установленных государством или санкционированных компетентными органами норм является объективной средой, в которой действуют субъекты прав [4, c. 436]. Либо под объективностью прав, например, личного или вещного характера, понимается система тех же норм об этих правах, безотносительно к интересам конкретной личности. А вот субъективными являются права, определяющие интересы конкретных лиц. Поэтому предполагается, что всякое правоотношение возникает только по поводу субъективных прав конкретных лиц [4, с. 407– 410; 5, с. 292 ]. Из этого с неизбежностью следует, что о правоотношении можно говорить не иначе как о субъективном явлении, поскольку оно отражает субъективные связи лиц с конкретными правами и обязанностями. Но поскольку виды правовых отношений складываются независимо от воли людей и государства, то и сам род правовых отношений объективен.
Право и правовые отношения могут рассматриваться как объективные и как субъективные явления. Причем, объективность права и правоотношений может проявляться двояко. Во- первых, установлено, что право возникло и развивается одновременно с возникновением и развитием цивилизации [6]. Соответственно, право возникло и развивается по объективным законам, независимо от того, что общество изначально не могло сознательно формировать систему правовых норм. Да и государство, как важнейший производитель норм права, возникло позднее зарождения такой формы жизни, как человеческое общество. Причем никакое современное государство не может обеспечить формирования только такого права, которое хотелось бы видеть этому государству, особенно в условиях замен его высших должностных лиц, парламентов и других структур. Право постоянно меняется, тогда как законы меняются эпизодически. Таким образом, законы становления и эволюции права являются такими же объективными, как и законы экономики и др. Влияние цивилизации на формирование права, особенно на ее начальных стадиях, носит, главным образом, подсознательный характер, поэтому право имеет объективный характер. Оно объективно в том смысле, что не зависит либо в минимальной мере зависит от воли частных лиц и государств, когда речь идет о праве как системе социального регулирования. Поэтому даже субъективные права конкретной личности несут на себе отпечаток этого объективного характера права.
Другим понятием объективного права в юриспруденции, как показано выше, является представление о существовании системы отношений, урегулированных изданными или санкционированными государством нормами. Однако такое понимание объективности только подчеркивает зависимость права от воли государства и придает праву субъективный характер. Но право может существовать как система норм, регулирующих отношения в обществе между его субъектами, безотносительно к интересам и правам конкретных лиц. И в этом смысле право также носит объективный характер.
Все это дает повод выделить понятие объективных правовых отношений, когда в них, во- первых, отсутствует субъективное начало, конкретная воля и усмотрение отдельных лиц. Объективными могут называться такие правоотношения, алгоритмы которых установлены объективным правом. Во-вторых, объективность правоотношений вытекает уже из того, как сказано здесь, что даже всякое субъективное право конкретной личности несет в себе элемент объективности, учитывая объективную природу права и прав как явлений общественной жизни. Субъективные права возникают не только по воле носителей этих прав. На возникновение, изменение и прекращение всякого субъективного права влияют воля и интересы многих лиц, общества и государства. С точки зрения современной теории юридических фактов всякое основание субъективного права носит сложный, комплексный характер. По существу речь идет о том, что всякое субъективное право возникает на основе сложного юридического состава. И воля личности, ее действие здесь не решающие факторы. На волю субъекта права, а также на конкретное проявление его субъективного права оказывает влияние масса факторов, не подвластных субъекту права.
Помимо того, существуют специальные определения абсолютных правоотношений в общей теории права и науках об отдельных отраслях права, которые также имеют объективный характер. В этой связи выделяются общие регулятивные правоотношения, абсолютные правоотношения собственности и др. Так, правоотношения собственности связывают конкретных субъектов права собственности с неопределенным кругом лиц, которые потенциально могут стать субъектами конкретных, субъективных прав и обязанностей. Связь субъектов права собственности с неопределенным кругом лиц и есть абсолютное, объективное правоотношение.
Выделяя, таким образом, объективные правоотношения, мы выделяем и субъективные как производные от объективных правоотношений, отражающие права и обязанности конкретных субъектов, от воли которых в некоторой мере зависит наличие и содержание субъективных прав и обязанностей. Но при этом мы не должны забывать, что субъективные правоотношения, равно как и субъективные права и обязанности, будучи производными от объективного права и объективных правоотношений, несут в себе элементы объективности. Не дано субъектам прав и обязанностей в обществе всецело определять наличие и содержание своих прав и обязанностей. Они зависимы от общества и формируемого обществом права.
Понятие субъективных правоотношений с элементами объективности предполагает, что не только объективные права и обязанности, но и субъективные права и обязанности, могут выступать в различных своих состояниях, проявлениях в различные моменты времени, при изменении правосознания, состояния субъектов и объектов правоотношений. Так, «право» может стать «не правом», а также «обязанностью», «предписанием». Иными словами объективные и субъективные права и обязанности способны расщепляться на отдельные свои проявления, составляющие. Такое расщепление субъективных, а тем более объективных прав и обязанностей, релятивно, предопределяется обстоятельствами времени и места, правовым статусом субъектов, правовым режимом объектов их отношений и другими обстоятельствами фактического и формально юридического характера [7, с. 128‒154]. Чем более совершенствуется абстрактное мышление людей, их законодательство, развиваются общественные отношения, тем глубже идет этот бесконечный процесс расщепления прав и обязанностей.
Понимая объективную природу права, правоотношений, прав и обязанностей, мы можем попытаться соотнести их с иными объективными общественными отношениями. Поэтому правомерным является соотнесение правовых имущественных отношений с экономическими отношениями. Возникает лишь вопрос, со всеми или частью экономических отношений можно соотносить имущественные правовые отношения? Цивилисты считают, что предметом гражданского права являются распределительные экономические отношения между отдельными лицами, т.е. конкретные экономические отношения обмена и распределения. Они то и есть имущественные отношения [2, с. 52].
Если рассматривать отношения обмена и распределения как объективные (экономические или правовые), они не будут зависеть от воли людей и государства, либо будут зависеть от них только в определенной мере. А вот субъективные экономические или правовые отношения распределения или обмена будут всецело или в значительной мере предопределяться волей и усмотрением отдельных лиц и государства, всех его форм власти. Таким образом, признается, что некоторая часть экономических, а тем более правовых имущественных отношений, подвержена волевому регулированию. Однако представляется, что только этими отношениями нельзя ограничить сферу волевого регулирования.
Как показано выше, марксизм основывался на отрицании волевого воздействия человека на экономический базис, включая его отношения производства, обмена и распределения. Цивилисты советского и современного периода склонны усматривать волевое воздействие людей в конкретных отношениях обмена и распределения. Применяя юридическую терминологию, можно сказать, что последние авторы допускают влияние воли в субъективных имущественных (экономических) отношениях. Представляется, что влияние воли возможно и на отношения производства и потребления, особенно когда такие отношения приобретают субъективный характер. При этом не стоит забывать и того, что марксизм допускал возможность влияния идеологических, правовых и иных надстроечных отношений на базис, экономические отношения всех разновидностей.
Проведенные исследования позволяют утверждать, что экономические производственные и потребительские отношения тоже могут быть субъективными, зависимыми от воли отдельных лиц и государства. Примером таких субъективных отношений являются производственные отношения, которые регулируются путем определения на общегосударственном уровне размера учетной банковской ставки, ставки рефинансирования. То же имеет место при государственном определении тарифов, квот, размеров и сроков амортизационных отчислений, сроков службы сложных технических орудий труда и предметов потребления, формирования государственных заказов на производство определенной продукции и др. Такие экономические отношения носят волевой характер, когда подвергаются волевому регулятивному воздействию общества, государства и частных лиц. Государственное регулирование экономики здесь может способствовать оздоровлению экономической жизни общества и его производства, либо усугублять его. Это наглядно видно сегодня в связи с государственными и международными мерами по преодолению мирового экономического кризиса, возникшего в 2008 г. Данный пример демонстрирует, что мировой экономический кризис возник в результате волевых спекулятивных действий крупного капитала, прежде всего банковского. И его преодоление сегодня осуществляется посредством активного волевого воздействия государств на рынки. Для этого принимаются не только специальные нормативные правовые акты каждым государством, но и международные межправительственные соглашения, согласовываются действия государств иным образом. Безусловно, что предпринимательские, а также иные частные корпорации предпринимают активные действия по оздоровлению бизнеса, налаживанию
сбалансированного развития всех общественных отношений, включая не только их экономическую, но и иную социальную составляющую.
Следует предположить, что все общественные отношения, т.е. отношения, включенные в сферу действия человека, общества и государства в той или иной мере зависимы от людей, их воли. Воля есть самостоятельная сила, социальная энергия, двигающая развитием общества. В таком качестве воля выступает как совокупная и объективная воля корпорации, общества, цивилизации, или как индивидуальная, частная воля, когда она выражена отдельным лицом или группой лиц, объединенных общими интересами. При этом роль совокупной или частной воли может быть и позитивной, и негативной для общества. Это не исключает самостоятельности действия законов развития экономики и права в обществе. Объективные законы функционирования экономики и права можно волевым образом игнорировать, но это будет вести только к стагнации и иному болезненному развитию общества. Такое негативное влияние воли имеет место в рамках волюнтаристского законотворчества и пренебрежения объективными законами развития общества, экономики и права. Но та воля, которая соответствует объективным законам экономики и права, будет способствовать позитивному развитию производства в обществе, содействовать повышению его эффективности.
Наглядным примером волевого воздействия людей на земной шар является его современное состояние. С одной стороны, он за последние тысячелетия (секунды своего исторического существования) заполнен человеком различными зданиями, сооружениями и иными объектами, делающими жизнь людей более обеспеченной и безопасной, чем это было в первобытный период, когда человек выступал только одним из звеньев пищевой цепочки. С другой стороны (с экологической точки зрения) ‒ человек изменил земной шар так, что продолжение такого негативного отношения к нему, по мнению экологов астрономов и философов, приведет к исчезновению человека как биологического существа на Земле. Надо сказать, что воля человека и его цивилизации изменила не только земной шар, но и часть доступного ему космоса, Вселенной. И это только начало.
Говоря о другой части экономических отношений, потреблении в современном обществе, также необходимо констатировать наличие здесь волевого регулятивного воздействия человека, государства и общества на этот процесс. И дело не только в том, что субъективное потребление безусловно определяется волей конкретных граждан-потребителей. Здесь могут быть и другие подходы. Объективный процесс потребления в обществе также подвержен регулированию посредством воли государства и общества, принимаемых им законов. Этими законами определяются формы, способы, пределы и иные условия и правила потребления. Соответствующие правила исторически избирались по различным критериям и основаниям. Так, в условиях сословного разделения людей на классы и иные страты важнейшим критерием для определения потребления была принадлежность граждан к соответствующим сословиям, классам, владеющим средствами производства и определяющим систему общественного потребления. Позднее, особенно в условиях современной всеобщей социализации общества, общественная система потребления стала больше зависеть от уровня социально-экономического, культурного и иного развития общества. Причем современная система потребления в различных государствах может по-разному определяться на конституционном правовом уровне. Эта система потребления может определяться по принципу равенства на достойное потребление, достойный уровень жизни всего населения, включая достойное питание, одежду, жилье. Так, для права Беларуси показан такой подход к регулированию отношений потребления, который основывается на равном и достойном личности потреблении (ч. 2 ст. 21, ст. 22 Конституции Республики Беларусь). Хотя в реальной жизни этот подход остается не более чем правовой идеей. Поскольку конституционное декларирование равного и достойного потребления личности, включая достойное жилье, питание, одежду и другие предметы потребления, общество не может гарантированно предоставить всем. Слишком существенны различия граждан по их отношению к средствам производства и получаемым доходам, слишком велик разрыв в размерах и уровне их потребления.
С точки зрения международного права соответствующие экономические отношения потребления регулируются иначе, чем в Беларуси. Всеобщая Декларация прав и свобод личности 1948 г. акцентирует внимание на такое потребление, которое избавит человека от нужды (абз. 2 Преамбулы), позволит поддерживать здоровье и благосостояние человека и его семьи (п. 1 ст. 25 Декларации). Такое потребление является минимальным, необходимым только для поддержания существования человека. Его нельзя назвать «достойным» с точки зрения принципа гуманизма и современного уровня развития цивилизации. Но он не носит печати демагогии и популизма. В то же время такой прагматичный подход не стимулирует богатые страны к предоставлению народам отсталых стран условий на потребление, достойное современного уровня цивилизации. Развитые страны склонны ограничиваться некоторыми размерами гуманитарной помощи наиболее бедным народам. Одновременно и нередко развитые государства стимулируют развитие таких же гуманитарных, политических, военных и иных кризисов, как, например, это имеет место сегодня в Северной Африке, Ближнем Востоке и других регионах мира.
Между тем императив равенства на потребление сыграл решающую роль в истории становления цивилизации. Данный императив стал одним из первых проявлений правового принципа равенства в первобытном обществе. На его основе предоставлялись равные возможности потребления детям, больным, старикам, а также сильным и здоровым особям. Это было необходимо для целей сохранения и воспроизводства семьи и рода в борьбе за выживание видов. Экономической и правовой основой равенства на потребление в первобытном обществе было право равной доли собственности на землю и другие средства производства у всех членов первобытных сообществ. Принцип равенства на потребление особо устойчиво охранялся государством и правом на протяжении всей истории человечества. Порой он приобретал абсолютные формы. Так, в Древнегреческой Спарте культивировались общие трапезы, гражданам запрещалось иметь предметы роскоши. В Османской империи восстание зависимого населения под предводительством дервишского шейха Бедр ад-Дина в ХV в. проходило под лозунгом социального равенства всех людей и общности всякого имущества, «кроме жен», а именно «пищи, одежды, запряжки, пашни». Для всех была введена простая одежда и общие трапезы. За равенство всех людей на потребление, независимо от знатности и богатства, выступило население восставшей Сицилии в 1647 г. Этот лозунг был на знамени населения Германии во время Великой крестьянской войны 1524–1525 гг.
Из сказанного также следует, что экономические и имущественные правовые отношения, будучи продуктом общественной жизни, всегда политизированы, идеализированы и иным образом предопределены волей отдельных лиц, общества и государства. Характер и роль такого волевого фактора предопределены уровнем социально-экономического, культурного и иного развития общества.
Наиболее явственно политизация экономических и имущественных правовых отношений просматривается в межгосударственных отношениях. В одних случаях государства оказывают кредитную, финансовую и иную экономическую поддержку другим государствам-партнерам. Их имущественные отношения могут быть безвозмездными с экономической точки зрения, но с политической, военной и иной точек зрения они предполагают укрепление позиций спонсирующего государства на международной арене. На языке цивилистики это означает получить «встречное предоставление или встречное удовлетворение» как форму возмездного характера отношений, хотя и не в прямой товарной форме. А вот косвенные экономические выгоды такой политики отдельных государств на мировом рынке ‒ явление нередкое. Особенно явственны они сегодня в борьбе за энергоносители. Либо государства осознанно строят свою международную политику на основе финансовой и иной экономической борьбы, вплоть до стимулирования кризисных состояний в экономике других государств. Таким образом, не только экономические, но и политические, и военные, и иные основные общественные отношения подвержены волевому воздействию общества и государства.
Сегодня западные историки и политики обвиняют СССР в том, что его примиренческая политика в отношении фашистской Германии способствовала развязыванию Второй мировой войны. В свою очередь советские политологи и историки, а также современные их последователи усматривают вину ряда западных держав в развязывании той войны фашизмом. Однако ни одна из сторон в этих процессах не может убедить мировое сообщество в своей правоте. Очевидно, что война стала возможна в результате совокупного действия (бездействия) и волевой политики мировых держав того периода. Фашизм не смог бы односторонне развязать войну, если бы была проявлена совокупная противоборствующая ему воля мировых держав, включая СССР и западные державы. Отсутствие такой миролюбивой совокупной воли было восполнено совокупной агрессивной волей фашизма, расползавшейся по всему миру. Она приобрела в том мире господствующий характер и подвигла ряд стран на развязывание войны. Таким образом, экономическая, военная и иная политика отдельных государств зависима от мировой воли, которая никак не зависит от воли отдельных лиц и государств. Но до позитивного совокупного проявления мировой воли дело тогда не дошло, того не может произойти и сегодня, учитывая сказанное о продолжении противоборства государств мира.
В то же время экономические, военные, правовые, политические и иные отношения не могут подвергаться волевому воздействию в рамках действия объективных законов. Так, объективные законы производства, обмена, распределения или потребления в отдельном государстве или в мире в целом диктуют свои условия производства, включая условия ценообразования на производимую продукцию, условия оплаты наемного труда и др. А эти условия влияют на объективные процессы потребления, включая его производственную и личную составляющие. Потребление не может быть иным, чем это диктуется уровнем социально-экономического развития общества. Волевые отклонения в этом немедленно приведут к негативным процессам экономического и иного свойства. Именно поэтому объективное, конституционное право на потребление в Беларуси отличается от его субъективного проявления. Причем, как уже говорилось, взаимосвязь производства и потребления ‒ такая же объективная и неизменная составляющая экономических отношений. Ограниченное потребление населения немедленно и негативно сказывается на эффективности производства. А завышенные стандарты потребления приводят к экономическому росту, вызывая одновременно, инфляцию и последующую стагнацию производства, впоследствии и очередное ограничение потребления населением. Поэтому для целей сохранения социальной стабильности и спокойствия граждан некоторые государства идут на организацию потребления с повышенным уровнем инфляционной составляющей, управляя ею указанной балансировкой, иными экономическими мерами, но всегда за счет всех граждан. При этом наибольшие ущемления выпадают на долю малоимущих.
В то же время нужно отметить, что наиболее явно выраженный волевой характер экономические и имущественные отношения приобретают в рамках некоторых правовых форм этих отношений, особенно в рамках частных договорных правоотношений, основанных на саморегулировании и принципе свободы. Здесь возможны наибольшие отклонения от объективных законов экономики и права, иных объективных социальных законов.
С учетом сказанного можно сделать некоторые выводы. Во-первых, экономические отношения относятся к основным общественным отношениям, куда входят и правовые отношения. Во-вторых, они имеют социальную природу и подвергаются волевому воздействию в пределах сферы действия общества, цивилизации. А значит, совокупная воля цивилизации формирует основные общественные отношения. В-третьих, имущественные отношения являются производными от основных правовых отношений. Соответственно имущественные правовые отношения нельзя ставить на один уровень с экономическими, политическими и иными основными отношениями. Они являются производными от правовых отношений родового характера. Имущественные отношения, как и основные отношения, подразделяются на объективные и субъективные отношения. Все общественные отношения родового и видового характера неразрывно взаимосвязаны.
Следующий важный вопрос ‒ о том, как соотносятся связи основных и производных отношений. Абсолютизируя самостоятельность отдельных видов общественных отношений, их можно рассматривать вне связи с другими общественными отношениями. Отсюда и проистекает их мономерное, дискретное, сингулярное определение как не имеющих иного содержания, кроме как собственного экономического, политического, правового свойства, когда рассматриваются соответственно экономические, политические и правовые отношения. Так, правовые отношения в общей теории права рассматриваются как отношения между лицами, наделенными взаимными правами и обязанностями [4, с. 440; 5, с. 295 и др.]. Соответственно содержанием правоотношений являются юридические права и обязанности. Однако мономерный характер имущественных правовых отношений исключается по следующим основаниям. Во-первых, являясь правовыми, они одновременно имеют и признаки экономических отношений. Это уже указывает на многомерный, сложный, комплексный состав и содержание имущественных отношений как предмета гражданского права. Но это еще не все, что включено в состав имущественных отношений. Во-вторых, как показано выше и указывал еще профессор С.Н. Братусь, имущественные отношения есть не только экономические, но и волевые [6, с. 28, 31 и др.].
На это же указывает и теория марксизма, коль скоро правовые отношения относятся там к надстроечным, идеологическим, предопределенным волей и сознанием законодателя, общества и участников правоотношений. Причем надо понимать, что воля есть не только продукт психики людей. Это явление носит социальную природу и содержание. В противном случае нельзя было бы говорить о проявлении воли юридическими лицами и государством, у которых нет своих органов психоанализа, но есть свои органы власти и управления, способные проявлять волю. Кроме того, как показано выше, о воле следует говорить не только как о качестве всякого субъекта права, но и как о совокупной воле общества и цивилизации в целом. Соответственно воля тоже может быть объективной и субъективной. И наличие воли в содержании имущественных правовых отношений носит естественный характер.
Таким образом, волевая составляющая имущественных правоотношений имеет место всегда, независимо от того, что они носят объективный или субъективный характер, поскольку эти отношения социальные, т.е. так или иначе опосредованы волевой деятельностью людей, сознательной или подсознательной. Другое дело, что проявлений согласованной совокупной воли общества в истории цивилизации было крайне мало. Примером ее проявления можно считать создание Организации Объединенных Наций, согласование и утверждение ее Устава. Поэтому в объективном праве и объективных правоотношениях абсолютного характера, например, правоотношениях собственности, всегда присутствует элемент стихийности, неподвластности человеку и обществу. Значит, правовые отношения надстройки могут иметь объективный характер для отдельных лиц и их корпораций. Так, для собственника физического или юридического лица объективными будут имущественные правовые отношения, складывающиеся в связи с изменением государством законодательства о праве собственности, или в связи с изменением практики его применения судами. Для них же объективными будут правовые отношения, складывающиеся в связи с наступлением обстоятельств непреодолимой силы (форс-мажорными обстоятельствами) природного или социального характера.
Собственник не может предвидеть все возможные обстоятельства вредоносного для него характера, а также все посягательства на его имущество от неопределенного круга лиц, хотя и пытается их предупредить, страхуя свое имущество и осуществляя самозащиту своей собственности иным волевым образом. Поэтому в данной системе объективных обстоятельств осуществления права собственности только конкретный договор страхования и обязательства из причинения вреда имеют субъективный характер. А законодательная форма договора страхования и обязательства из причинения вреда имеет объективный характер.
Законодательство относится к факторам объективного характера, поскольку оно не может твориться сугубо одним лицом или по сговору группой лиц. Оно может быть задумано одним лицом или группой единомышленников. Но фактически всякий закон возникает как явление, сформированное совокупной волей более широкого круга лиц, чем его первоначальные идеологи. Пройдя первоначальное кулуарное обсуждение у субъекта законодательной инициативы, проект закона получает одно юридическое измерение. После обсуждения с лицами, наделенными правом согласования, проект закона получает второе измерение. После принятия закона компетентным органом закон получает третье измерение. После его толкования и правоприменения он получает массу иных измерений, особенно с течением времени, изменением иных обстоятельств его применения. Поэтому личные авторские права на законы распространяться не могут. А если говорить о праве, то оно всегда отличается от закона, поскольку право формируется не законодателем, а практически всем населением и соответствующими структурами общества. Объективное право еще больше зависимо от подсознания и иных стихий социальной жизни, чем закон, хотя на содержание права оказывают влияние волевые нормативные правовые акты (законы и др.), судебное право, доктрина, обычаи общества, его религия и культура.
Имущественные правовые отношения есть отношения социальные. Социальное в имущественных правоотношениях проявляется уже в том, что они ‒ продукт жизнедеятельности высшей формы социальной организации живых существ, человечества. Кроме того, конституции многих стран, включая и Беларусь, определяют государство как социальное. Следовательно, и право в таком государстве, а равно правоотношения имущественного характера являются социальными. Это значит, что имущественные правовые отношения, отличаясь экономическими и волевыми признаками, одновременно имеют социальные характеристики. Таким образом, имущественные отношения и правоотношения всегда полимерные, сложно структурированные.
Полимерная природа имущественных отношений может определяться по-разному. Можно считать, что они композиционные или комплексные. Имея в виду под композиционным их составом искусственный, механический характер наполнения имущественных правоотношений отношениями иного свойства (например, экономическими, политическими, неимущественными и иными). А можно утверждать и то, что имущественные правовые отношения полимерные (комплексные) в силу своей неразрывной связи с иными общественными отношениями.
С научной точки зрения сегодня нельзя отрицать включение в содержание имущественных правовых отношений элементов экономического, политического, волевого и иного свойства. Это обстоятельство подтверждается и действием всеобщего и объективного закона взаимного отражения явлений в природе и обществе. Нельзя расчленить политические, экономические, правовые и иные отношения на все их составные элементы, как это делается с вещами, например, экономическими, политическими, юридическими и другими книгами в библиотеках, когда они размещаются на различных стеллажах. Такое распределение и систематизация возможны только в силу способностей абстрактного мышления людей, поэтому носит условный, относительный характер. Тем более что различные люди одни и те же общественные отношения будут относить к различным их видам. Так, оценка власти в обществе может рассматриваться с точки зрения политических, юридических, нравственных и иных критериев. Любому гражданскому договору также можно придать не только гражданско-правовую, но и экономическую, и нравственную, и иную оценку. Особо грешили политизацией бытовых, хозяйственных и культурных отношений церковные инквизиторы и советские демагоги-политики и ученые, особенно в годы массовых репрессий инакомыслящих. Любому бытовому поступку можно дать нравственную, юридическую, религиозную, и политическую оценку, рассматривая его в контексте соответствующих отношений. На современной международной арене одну и ту же проблему одни государства предполагают решать на политическом и дипломатическом уровне, другие предпочитают для решения этой проблемы военную систему мер и отношений. И каждая сторона взывает к международному праву, нравственности и справедливости. В этом тоже есть определенная объективность. Даже в математике давно установлено, что одна и та же задача имеет два верных, но противоположных решения, ответа, каждый из которых объективен и правомерен. В общественных отношениях также присутствует эта двойственность, причем она может приобретать еще более многомерный характер, как показано на опыте с расщеплением прав и обязанностей. Таким образом, между субъективным и объективным нет непроходимых граней. Они взаимосвязаны и едины.
Наступил момент для сравнения имущественных отношений с иными важнейшими видами правовых отношений. Так, частные и публичные отношения могут быть имущественными и неимущественными. К публичным неимущественным отношениям относятся отношения власти и подчинения, управленческие отношения. Причем управленческие отношения имеют и частноправовой характер, когда речь идет о праве участников хозяйственных обществ или товариществ на участие в управлении соответствующим обществом или товариществом. Распределяя административным приказом как публично-правовым актом имущество между подведомственными организациями министерство или иной государственный орган влияет на имущественные отношения в министерстве, даже в государстве в целом, особенно, когда речь идет о приватизации градообразующих и иных крупных предприятий. Это же министерство может участвовать в имущественных отношениях частноправового характера, заключая договоры с коммерческими организациями. Таким образом, имущественные отношения имеют признаки и частного, и публичного правового характера. В данном случае мы сделали вывод, который не требовался и был не нужен в те далекие времена, когда право не делилось на частное и публичное. Это также указывает на комплексную, внутренне единую природу правоотношений вообще и имущественных правоотношений в частности.
В рамках различных юридических наук и отраслей права различное отраслевое правовое регулирование монистических имущественных отношений теряло бы всякий смысл. Во- первых, нельзя было бы выделить своего обособленного предмета для каждой юридической науки ‒ он был бы один, т.е. имущественные отношения. А ведь система права делится на отрасли права сугубо по критерию наличия своего обособленного предмета у каждой отрасли права. Значит, имущественные отношения, регулируемые различными отраслями права, имеют различные свойства (можно сказать, имеют свои разновидности), подвергаясь такому разнообразному отраслевому правовому регулированию. В то же время в юриспруденции имущественные отношения специально и предметно выделяются только в рамках отрасли гражданского права, да и то только в отечественной цивилистике, как пишет профессор Л.В. Щенникова [2, с. 47]. Поэтому признание наличия имущественных отношений в рамках других отраслей права также условно, релятивно. Имущественные отношения в публичных и некоторых иных отраслях частного права имеют свои признаки. Так, если в рамках гражданского права в имущественных отношениях преобладает экономический, эквивалентный характер, то в трудовом праве наниматель может не получать никакого дохода от использования рабочей силы и обязан выплачивать заработную плату работникам. Например, в случае простоя не по вине работников. В этом случае эквивалентность отсутствует в трудовых правоотношениях. В семейных правоотношениях имущественные отношения также не имеют эквивалентности. Так, супруги, по общему правилу, имеют равные права на имущество независимо от личного вклада в его объемы и размер. Семейные имущественные отношения в значительной мере обременены отношениями личного доверия, взаимной ответственности, любви членов семьи. Соответственно и по этим основаниям имущественные правовые отношения полимерные, комплексные, включающие элементы морального характера. В предпринимательских правоотношениях на эквивалентные имущественные отношения существенное влияние оказывает социальная политика общества и государства, его интересы суверенного свойства.
В рамках публичных отраслей права, в финансовом, административном, налоговом праве также присутствуют имущественные отношения. Но в них вовсе отсутствует признак эквивалентности. Хотя они и связаны с частными, особенно предпринимательскими отношениями.
Таким образом, мы приходим к выводу, что имущественные отношения есть правовые отношения, имеющие комплексную полимерную природу.
Данное определение имущественных отношений не имеет смысла, если при этом не ставится задача уточнения их содержания и признаков. Поэтому, для определения отраслевого гражданско-правового предмета регулирования надо решить вопрос, что противостоит имущественным правовым отношениям в качестве предмета этой отрасли права.
Можно предположить, что в составе имущественных отношений есть и другие правовые отношений, коль скоро все юридические отношения также взаимосвязаны и имеют комплексную правовую природу. Поэтому в имущественных гражданско-правовых отношениях нужно видеть наличие отношений конституционно-правового, уголовноправового, административно-правового и иного юридического свойства. И это действительно так, поскольку имущественные отношения гражданско-правового характера подвергаются конституционно-правовому регулированию, а также регулированию параллельно с отношениями других отраслей права.
Так, например, рассматривая уголовные правоотношения публично-правового характера одновременно необходимо рассматривать и гражданско-правовые отношения частноправового характера, особенно по делам о преступлениях против частной собственности, жизни и здоровья граждан. В таких случаях мы можем расчленить различные отраслевые правовые отношения, имеющие имущественный характер. Причем это делается не только абстрактно, но и достаточно конкретно, когда, например, из уголовного дела о краже частной собственности выделяется в отдельное производство гражданский иск о возмещении вреда, причиненного частной собственности при краже. Но и здесь мы можем положить на различные архивные полки уголовное и гражданское дела, связанные с кражей и причинением попутно вреда частной собственности. Но соответствующие имущественные отношения на различных архивных полках нельзя разместить. Они единые, комплексные и полимерные. Причем в рамках соответствующих иных отраслей права они и не причисляются к своему предмету. Они здесь используются лишь для детализации своих отраслевых отношений с особыми свойствами. В то же время такие имущественные отношения не являются и предметом гражданского права, хотя к ним могут применяться нормы гражданского права в случаях, установленных законодательством, а также исходя из существа соответствующих имущественных отношений.
Гражданско-правовые имущественные отношения отличаются, как уже сказано, своей эквивалентностью, товарно-денежным характером. Но этим их содержание не ограничивается. Гражданским правоотношениям также присущи элементы моральнонравственного и иного личного характера. Так, личность партнера в договорах простого товарищества, поручительства, отношениях представительства и многих других фидуциарных отношений играет важнейшую роль. Не будет соответствующего личного доверия, не сложатся и указанные правоотношения. Поэтому имущественные отношения в гражданском праве имеют вкрапления, элементы личного характерна. Вопрос состоит лишь в том, какова степень этих вкраплений, а следовательно, какова связь имущественных и личных неимущественных отношений в составе предмета гражданского права?
Действующее гражданское законодательство кроме имущественных отношений указывает на личные неимущественные отношения как еще один из элементов предмета гражданского права (ст. 1 ГК Беларуси, ст. 2 ГК России в редакции 1994 г.). В то же время в 2012 г. в ст. 2 ГК России внесены изменения, указывающие на то, что личные неимущественные отношения не связаны с имущественными отношениями, хотя по смыслу нормы сохранены в качестве самостоятельного предмета гражданского права. Что касается неотчуждаемых личных благ, то они вовсе не отнесены к предмету регулирования гражданского права, лишь защищаются им. Пункт 2 ст. 2 ГК России прямо указывает, что неотчуждаемые блага личности «защищаются» гражданским правом, если иное не вытекает из существа этих благ. Таким образом, здесь предусматривается возможность защиты неотчуждаемых благ личности иными отраслями права. Поэтому для понимания предмета гражданского права важно определиться с понятием личных неимущественных отношений и с тем, связаны ли они с имущественными отношениями.
Личные неимущественные отношения направлены на реализацию гражданами и иными лицами своих нематериальных интересов, включая интересы использования и обеспечения неприкосновенности своего имени, иных личных символов, жизни, здоровья, благополучия, прав на результаты интеллектуальной собственности, участие в личном управлении коммерческими и иными организациями и иных личных благ, не имеющих рыночной товарно-денежной оценки.
Отношения по использованию данных благ, их приобретению и прекращению регулируются различными отраслями права. Масса личных неимущественных прав и благ подвергается регулированию публичными отраслями права. Так, для приобретения права на имя требуется его регистрация в органах записи актов гражданского состояния, что регулируется административным правом. Изменение личного имени также требует соответствующей регистрации, причем изменить личное имя по собственному усмотрению носителя этого имени нельзя. Ему необходимо убедительно мотивировать наличие для этого достаточных оснований, которые определяются публичным правом, в инструктивных указаниях Министерства юстиции Республики Беларусь. Для использования многих нематериальных благ из числа объектов интеллектуальной собственности также требуется осуществить их государственную регистрацию в Национальном патентном ведомстве (Центре интеллектуальной собственности). Таким образом, и в области использования и иного осуществления личных неимущественных благ приходится констатировать взаимозависимость частных и публичных неимущественных отношений. При этом немалая часть из них традиционно считается связанной с имущественными отношениями, особенно когда речь идет об объектах интеллектуальной собственности. На это указывали и ГК БССР 1964 г., ГК РСФСР 1964 г. и др.
Заключение. Таким образом, личные неимущественные отношения тесно связаны с имущественными отношениями и в отрыве одни от других не существуют. При этом они являются важнейшей частью предмета гражданского права.
В жилищном праве Беларуси нет учета связи жилищных имущественных и неимущественных отношений, нет баланса прав и законных интересов субъектов соответствующих правоотношений. Так, согласно ст. 85 и 95 Жилищного кодекса Республики Беларусь от 28 августа 2012 г. интересы собственника жилого помещения получили приоритет над интересами членов его семьи. Собственник жилого помещения вправе теперь выселять без предоставления жилого помещения членов своей семьи, не имеющих доли в праве общей собственности на такое жилое помещение [11]. Это повлечет появление прослойки бездомных граждан, ранее проживавших в достойном личности жилье.
Структуру жилищных отношений, связь в них имущественных и личных неимущественных отношений, особенно когда собственник вселяет в свое жилище супруга (супругу), а также своих детей, не имеющих права на долю в этом жилом помещении, после распада семьи жилищные отношения нельзя сужать до степени сугубо их имущественного характера. Собственник должен учитывать связь его имущественного интереса с личными и жилищными интересами бывших членов его семьи. Но если собственник об этом забывает или не хочет знать, то законодателю этого забывать нельзя. Известны представления, что человек в ответе за тех, кого приручает. Тем более ответствен собственник жилого помещения, вселивший членом своей семьи другое лицо. Отрыв личных неимущественных отношений от имущественных отношений в праве собственности на жилое помещение имеет и другие негативные аспекты. Указанные нововведения законодателя стимулируют не воспитание взаимодействия и гармоничное сотрудничество членов общества, а наоборот, разъединяют, разобщают граждан, делая само государство слабым. Так, данные нововведения не учитывают, что у собственника жилого помещения могут сохраниться добрые, доверительные, партнерские отношения с невесткой или зятем. Но при распаде семьи их сына или дочери они вынуждены встать перед дилеммой ‒ сохранить или порвать отношения с невесткой или зятем по требованию сына или дочери, либо встать на путь конфронтации с сыном или дочерью. Законодатель не должен допускать в своем объективном праве таких социальных коллизий. А сделать это можно, учитывая и регулируя имущественные и личные неимущественные отношения на принципах их неразрывной связи.
Это тем более справедливо, если учитывать императивы социального функционализма, того, что частная собственность должна служить общему благу. Социальные и правовые противоречия собственника и других лиц должны разрешаться на основе системы принципов гражданского и конституционного права.
Учет связи имущественных и неимущественных отношений важен еще и потому, что под предлогом удовлетворения государственных и общественных интересов ущемляются интересы и самих собственников частных жилых домов и земельных участков. Это имеет место даже тогда, когда участки для строительства многоквартирных домов и иных объектов предоставляются частным физическим и юридическим лицам, которые ведут строительство жилья в целях его продажи, строят себе торговые и иные объекты для получения дохода. Хотя вполне очевидно, что в данном случае имеет место коллизия частных интересов предпринимателей и собственников индивидуальных жилых домов и земельных участков.
Но даже тогда, когда возникает коллизия частных и публичных интересов в указанных ситуациях, то и тогда споры не должны решаться сугубо на основе приоритета общественных интересов, как это было в советском гражданском праве. В таких случаях тоже должен соблюдаться баланс интересов, должен реально действовать принцип священности и неприкосновенности частной собственности. В основе таких коллизий опять же лежит то, что в отечественном гражданском праве остается, как и в советский период, то, что нормы ГК ориентированы на имущественный характер гражданских отношений.
Возможность регулирования по аналогии имущественных и неимущественных прав и интересов, их равная социально-правовая ценность и неразрывная связь не получили еще всеобщего осознанного и легального признания. Так, один из важнейших актов в области права собственности на индивидуальные жилые дома как по названию, так и по содержанию включает нормы о защите только имущественных прав граждан [12]. Но ведь при сносе домов граждан ущемляются не только их имущественные интересы. Частный дом, его стены и дух являются средоточием формирования и сохранения семейных ценностей и традиций, складывающихся на протяжении многих поколений рода, местом воспитания подрастающего поколения, формирования личности человека и гражданина. Эти неимущественные ценности связаны с имущественными. Никакие имущественные компенсации не могут «защитить» такие личные и семейные ценности и блага, а тем более способствовать их сохранению и приумножению. Да на это и не ориентировано законодательство. Массово и принудительно переселяя граждан из сносимых частных домов в безликие стены многоэтажных «скворечников», государство способствует расширению числа таких же безликих, безразличных к интересам общества лиц.
Что касается неотчуждаемых личных благ, то они также неразрывно связаны с имущественными отношениями. На это указывают многие нормы зарубежных правопорядков, где личная деловая репутация и иные блага имеют значительную товарноденежную оценку. Отечественное гражданское право также не запрещает придать таким благам имущественные признаки, но и не стимулирует к этому. Одним из примером такого стимулирования можно было бы признать закрепление права субъектов предпринимательской деятельности на возмещение косвенных убытков. Особенно в ситуации, когда они лишены права на возмещение морального вреда.
Наконец, надо заметить, что раз личные неимущественные отношения относятся к правовым, то они таким же образом неразрывно взаимосвязаны с иными юридическими отношениями, равно как и имущественные отношения. Соответственно на это надо указывать в законодательстве. Например, надо признать межотраслевой характер управленческой деятельности, не относя ее сугубо к сфере административного и предпринимательского права. Управление ‒ это важнейшая функция всякого собственника, в том числе и на бытовом уровне.
Очевидно, есть некоторые личные неимущественные отношения, непосредственно не связанные с гражданско-правовыми имущественными отношениями. В области юриспруденции не связанными с гражданско-правовыми имущественными отношениями могут быть только такие личные неимущественные отношения, которые регулируются публичными отраслями права. К числу таких отношений могут быть причислены отношения по участию граждан в избирательной системе по выборам органов государственной власти, высших должностных лиц и парламентов. Такие отношения в силу их существа не регулируются и не защищаются гражданским правом. Указанное говорит не только о наличии всеобщей взаимосвязи правовых отношений, применении универсального, континуального, универсального, единого подходов к их регулированию, но на реальность дискретного, дифференцированного в понимании прав и правоотношений. Так, в рамках гражданского права применяется континуальный, универсальный подход к регулированию имущественных и неимущественных отношений, учитывая их взаимосвязь. В то же время гражданское право учитывает и дискретное определение неимущественных отношений, учитывая их специфику регулирования и защиты. Еще гражданское право вовсе не применяется к некоторым личным неимущественным отношениям, учитывая их самостоятельность и отнесенность законодательством только к публичным отраслям права. Немаловажно заметить, что в рамках наук публичного права, их отраслевой дифференциации нет явных голосов в пользу того, что все личные неимущественные отношения относятся к предмету публичных отраслей права.
Особенности существа личных неимущественных отношений достаточно точно определены наукой и состоят в том, что соответствующие личные неимущественные права и блага неразрывно связаны с личностью, они не имеют рыночной товарно-денежной оценки, при необходимости оцениваются каждый раз индивидуально, кредиторы не могут обратить на такие права и блага свои требования и др.
Таким образом, к предмету гражданского права относятся не только имущественные, но и личные неимущественные отношения. Причем все эти отношения неразрывно взаимосвязаны и могут регулироваться по аналогии, если из существа соответствующих отношений не вытекает иного.
Список использованных источников:
- Научно-практический комментарий к Гражданскому кодексу Белорусской ССР / К.А. Борзова [и др.] ; под ред. Ф.И. Гавзе, В.Ф. Чигира. – Минск : Изд-во БГУ, 1972. ‒ 407 с.
- Щенникова, Л.В. О некоторых проблемах гражданского права : теория, законодательство, правоприменение / Л.В. Щенникова. – Краснодар : Западно-Уральский ин-т государства и права : Кубанский государственный университет, 2010. ‒ 247 с.
- Философский энциклопедический словарь / гл. ред. Л.Ф. Ильичев [и др.]. – М. : Сов. энциклопедия, 1983. ‒ 836 с.
- Общая теория государства и права : учеб. пособие / А.Ф. Вишневский, Н.А. Горбаток, В.А. Кучинский ; под общ. ред. проф. В.А. Кучинского. – Минск : Амалфея, 2002. ‒ 655 с.
- Сырых, В.М. Теория государства и права : учебник / В.М. Сырых. – М. : Юстицинформ, 2001. ‒ 704 с.
- Витушко, В.А. Цивилизационное право / В.А. Витушко. – Минск : БИП-С Плюс, 2011. ‒ 223 с.
- Витушко, В.А. Государственное гражданско-правовое регулирование рынка / В.А. Витушко. – Минск : БГЭУ, 1996. ‒ 170 с.
- Братусь, С.Н. Предмет и система советского гражданского права / С.Н. Братусь. – М. : Госюриздат, 1963. ‒ 197 с.
- Кавелин, К.Д. Избранные произведения по гражданскому праву / К.Д. Кавелин. – М. : ЮрИнфоР, 2003. – 720 с; Витушко, В.А. Антропологическая периодизация развития общества, семьи и права / В.А. Витушко // Сацыяльна-эканамiчныя i прававыя даследаваннi. – 2005. ‒ № 2. – С. 9–25; 2006. ‒ № 1. – С. 53–64.
- Алябьева, И.А. Эпоха Возрождения. Европа, Азия, Африка / И.А. Алябьева. – Минск : ХарвестМ: АСТ, 2012. ‒ 670 с.
- Жилищный кодекс Республики Беларусь : Кодекс Республики Беларусь от 28 августа 2012 г., № 428-3 // Консультант Плюс : Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. ‒ Минск, 2013.
- О некоторых мерах по защите имущественных прав граждан при изъятии земельных участков для государственных нужд : Указ Президента Республики Беларусь от 2 февраля 2009 г. № 58 // Консультант Плюс : Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. ‒ Минск, 2013.