Влияние войны 1967 года на творчество Низара Габбани

В этой статье отражены взгляды сирийского поэта Низара Габбани на израильско-па­лестинскую проблему, которая по-прежнему остается актуальной на Ближнем Востоке, разруши­тельное влияние на арабский мир «6-дневной войны», которая произошла в 1967 году, а также его критика арабских диктаторских режимов. Неповторимый стиль и своеобразный метод поэтического выражения поэта увеличил внимание к поэту в арабской литературе.

Много событий произошло с прошлого века по сегодняшний день, потрясших весь арабский мир. Такие события мы наблюдали на фоне на­чавшихся в регионе крупномасштабных войн или гражданских войн локального характера, или же израильско-палестинских отношений.

С образованием в 1948 году в окружении арабских стран еврейского государства с назва­нием Израиль арабский мир упал в такую глубо­кую пропасть, из которой, сколько не силится, до сих пор не может выйти.

С первых дней образования израильское го­сударство вело одну за другой войны с арабски­ми странами, которые в результате привели к по­тере арабских земель и к образованию большого числа беженцев-арабов как на своей Родине, так и в соседних странах. Самое большое поражение и горечь вкусил арабский мир в «шестидневной войне» в 1967 году. В течение короткого време­ни израильская армия захватила большую часть Палестины, части территорий Египта, Сирии, Ливана и Иордании.

Это тяжелое поражение, потрясшее каждую пядь земли арабского мира, заставило арабов ближе узнать своих врагов и все начать заново. «Шестидневная война» разбудила во многих слоях общества недоверие к господствующим режимам и протест против них. Люди, не со­гласившиеся с происходящими вокруг себя со­бытиями и в будущем нежелавшие оказаться под таким ударом, духовно совершенствуясь, стали искать новые пути и средства борьбы. Но большая часть народной массы и сейчас демон­стрирует терпение и безмолвие, довольствуется созерцанием происходящих событий. Одной из основных причин такого отношения является нахождение большей части народа под властью режимов диктатуры.

Среди огорчившихся и никак не примирив­шихся поражением на войне 1967 года особен­но выделялись поэты-мастера богатого художе­ственного слова. Решительные и смелые араб­ские поэты, чьи чернила для ручек были смеша­ны с их собственной кровью, в своем творчестве в новом духе описывали потерянные родные земли, скитальцев, не боявшегося врага боевой арабский народ и другие проблемы. В своих про­изведениях послевоенного 1967 года палестин­ские поэты Махмуд Дервиш, Самих Гасим, Фед-ва Туган и другие арабские поэты критиковали и израильское государство, поставившее арабов в безвыходное положение, и глав государств, без­различно относящихся к судьбе народа.

1967 год явился поворотным пунктом и в по­эзии известного сирийского поэта Низара Габ-бани, творчество которого охватывает вторую половину ХХ века [2, с. 30]. Примерно полвека служит он своими стихами миру арабской ли­тературы. До того времени в литературных и издательских кругах Низар был известен как влюбленный поэт, и думали о нем, как о поэте, плавающем в безбрежном море любви. Но по­сле июньской неудачи Низар Габбани поверх любовной одежды надел военную и с резкими критическими стихами политического содер­жания, сильно беспокоившими властвующие круги, бросился на арену борьбы. В только ему присущей манере он так резко критиковал араб­ских лидеров-виновников этой трагедии и их приспешников, что спустя некоторое время его «огненные строки» стали причиной различных конфликтов на парламентских обсуждениях, в государственных кругах, на общественных объ­ектах, на поэтических вечерах и в конференц-за­лах. Все это осложняло и так непростое к нему отношение.

Поэма «Заметки в тетради неудачи» стала первой искрой гнева и недовольства поэта, за­родившейся из «июньских событий». С одной стороны, когда некоторые люди в массовом по­рядке сжигали экземпляры поэмы, напечатанные в журнале «Аль-Адаб», с другой стороны, благо­даря именно этой же поэме, журнал приобретал большую популярность, и его издание тайно раз­множалось. Поэма, в которой поэт обращается к арабам со словами «мы не стоим и арбузной корки», выйдя в свет, через короткое время вы­звала большой резонанс в арабском мире [3, с 48]. Здесь он самым решительным образом как и раньше это делал, критиковал и себя, и свою нацию [1, с. 44].

Поэт так вспоминает событие, пережитое в дни, когда была издана поэма: «Поэма впервые была напечатана в ливанском журнале «Адь-Адаб». Когда я преподнес ее своему другу Су-хейлю Идрису, не верил, что он сможет ее на­печатать. Когда я прочел ему поэму, он сразу: «Издай ее, издай!» - крикнул мне, как раненая птица. Я сказал ему: «Эта поэма может стать взрывчаткой, которая уничтожит твой журнал. Его могут закрыть или конфисковать. Не хочу стать причиной гибели твоего журнала». Он по­смотрел на меня глазами, полными горя и слез, и сказал: «Если июньская трагедия уничтожила все наши прекрасные мечты, сожгла все мокрое и сухое, то почему же журнал «Аль-Адаб» дол­жен оставаться в стороне от всей этой разрухи и пожара?» [3, с. 47].

В начале поэмы рассказывается о том, как изменилось в глазах поэта все то, что окружало его, как израненная Родина и несчастные люди превратили его, перо, ранее украшенное краска­ми любви, в оружие. Все это выражено такими строками:

Солены во рту касиды, Солены женские косы, Солены и ночи, и стулья, Солено и все то, что мы видим перед собой.

О, горемычная Родина,

Ты в один миг превратила Меня из поэта, писавшего стихи,

Полные любви и скорби, В поэта, пишущего ножом... [5] 

В специальной брошюре, изданной редакци­ей «Руз-аль-Юсиф» и посвященной Низару Габ-бани, Мухаммед Багдади делится своими мыс­лями и впечатлениями о поэме такими словами: «Поэма стала объявлением бойкота женщин, и мы тоже присоединились к нему. Каждый раз, встречаясь с нашими женщинами, говорили так: «Сейчас не время любить и быть любимым... Со­лены во рту касиды... Солены косы женщин...».

Большая часть поэмы «Заметки» преврати­лась в наших устах во много раз повторяющие­ся лозунги, и мы поняли, что поэт осознал себя и бичует самого же себя. Он уже снял с себя, сводивших с ума женщин, нарядные с узорами рубашки, надел военную одежду и бросился на поле сражения. Мы уже поверили ему, не обра­щая внимания на взгляды выступающих против него» [6].

Как и другие представители арабской по­эзии, чувствующие себя после войны в пучине горя и поражения, поэт Низар Габбани старается найти в строках своего стихотворения причину всех этих несчастий. Выдвигая тяжкие обвине­ния против арабов, безразличных к проблеме, он говорил о том, что хоть одеты они в одежду культурного человека, видит он в них духовно невежественную массу: 

Тайна нашей трагедии В том, что крик наш больше, чем голос, Меч наш длиннее нашего роста. Результат проблемы выражается в одной фразе: Мы надели одежду цивилизации, Но дух остался невежественным. Невозможно одержать победу Флейтой и свирелью. 

Сейчас, как и в прошлом, вера некоторых арабов в то, что можно одержать победу искус­ством, пафосными выступлениями, шумихой без намерения и цели, заставила поэта написать эти строки.

«Июньские события» заставили Низара Габбани осознать свою ответственность перед собой и народом и втянули его в водоворот по­трясений, заставили его написать несколько поэм и стихотворений. Стихи «Поэты оккупиро­ванных земель», «Партизанские надписи на из­раильских стенах», «Дети, бросающие камни», «Извинительная касида Абу Таммаму», «Когда объявят смерть арабам», «Иерусалим» и другие являются одними из плодов его пера, носящими обвинительный характер. Эти стихи посвящены палестино-израильскому конфликту, оккупации Иерусалима, судьбе миллионов беженцев и разо­блачению режимов диктатуры.

Поэма «Партизанские надписи на израиль­ских стенах» является одним из самых скан­дальных произведений, написанных им на тему войны. В поэме резко осуждаются не только арабские лидеры, погрязшие перед лицом врага в болоте некомпетентности, но в ней дается рез­кий ответ сионистскому режиму, который, явля­ясь виновником этой трагедии, поверг арабский народ в беду и страдание. Поэт старается пере­дать этот ответ языком арабского мира. Прозву­чавшими в бейтах такими изречениями, как «вы не сможете поступать с нами, как с краснокожи­ми индейцами», «мы здесь», «оккупация земель нас не пугает», «продолжительная жажда тоже нас не пугает», поэт хочет доказать, что у мно­гих арабов в крови еще остались несгибаемость и непоколебимость и что они никогда не дрогнут перед врагом. Свою ненависть к врагу поэт вы­ражает словами, которые заставляют человека мыслить и зовут его в будущее: 

Эй, израильская династия! Не гордись! Хоть и остановились стрелки часов, Когда-нибудь они снова пойдут. Нас не пугает оккупация земель. Считается естественным, когда Орлы теряют по одному перу. Долгая жажда тоже нас не пугает, В скалах всегда остается вода. Вы победили армии.   Но разум Вы не смогли победить. Вы срубили кроны деревьев, Но корни, как есть, остались [5]. 

В начале стихотворения неспроста упомина­ются краснокожие индейцы - коренные жители континента, род которых почти был истреблен европейцами, когда-то прибывшими в Америку. Выражая эти слова, поэт опирается на славное богатое прошлое палестинского народа, который уже более полувека находится в окружении вра­га. Он решительным образом заявляет израиль­скому государству, что невозможно превратить в раба палестинский народ. Автор хочет дове­сти до читателей, что, если в природе деревьев держат их раскидистые под землей корни, то нацию на ногах держат ее образ мышления, со­знание, вера в построение блестящего будущего. Уничтожить сознание, дух и веру народа, значит уничтожить всю нацию.

Очень трогательно стихотворение Низара Габбани, которое называется «Гудс». Он посвя­тил его городу Иерусалиму.

Мы должны отметить, что среди произведе­ний, посвященных «раненому Иерусалиму», это стихотворение с художественной точки зрения написано прекрасно. Сравнивая Иерусалим с прекрасным маленьким ребенком, который об­жег свои пальцы, поэт богатыми красками пере­дал потрясение, которые переживает город: 

О, город Марии, печальны твои глаза! О, тенистая долина, по которой ходил Пророк! Печальны и камни улиц, И минареты мечетей печальны. О, Иерусалим! О, мой город! О Иерусалим! О мой любимый! Завтра зацветут лимоны, Обрадуются зеленые колосья, олива, И глаза засмеются. Перелетные голуби тоже вернутся В свои чистые гнезда, И дети вернутся поиграть, И отцы встретятся с сыновьями На цветущей своей земле. О, моя страна! О, город любви и оливы! [7] 

Восхваляя город Иерусалим как символ мира и изобилия, поэт верит, что и палестинцы, и другие арабы обязательно отплатят за позор­ное поражение, возвратят обратно свою преж­нюю славу, честь, достоинство и известность. Мечта поэта о возвращении в свои родные гнезда «кочующих голубей» является основной темой каждого его стихотворения, написанно­го на эту тему. Выражение «кочующие голуби» после 1948 года стало часто употребляемым художественным средством как в арабской, так и в палестинской литературе, в особенности, в области поэзии.

Война 1967 года еще раз отдалила арабов друг от друга, духовный и экономический мир, которых был разрушен и до того времени [4, с. 144]. Часто используя в своей лирике образы исто­рических личностей, Низар этим методом оживил в нижеуказанном стихотворении время, в котором оказались арабы, описал положение арабского мира.