К некоторым проблемам модернизационных процессов в Индии и Китае. Сравнительный анализ

В Азии, как известно, обозначились 2 мировых лидера — Китай и Индия. По прогнозам извест­ных футурологов Д.Несбита и Р.Холлорана, именно модернизации КНР и Индии «лишат Запад моно­полии на мировое могущество, переделают весь мир» [1; 43]. Так, они утверждают, что к 2050 г. на долю Азии придется, если эктраполировать современные тенденции, примерно 57 % мировой эконо­мики. Из шести величайших экономик мира пять будут азиатскими. Согласно прогнозу ЦРУ к 2025 г. после Китая второе место займут США, далее Япония, Индия, Индонезия, Южная Корея и Тайланд. По мнению многих авторов, альфой и омегой успеха Азии в XXI в. станут работа, семья, дисциплина, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, стрем­ление избежать конфронтации и достичь консенсуса, господство государства над обществом, равно как и предпочтение умеренного авторитаризма западной демократии. Появились даже идеологи «ази­атского превосходства», призывающие отойти от канонов американского образа жизни и порочной практики западничества, выдвигающие программу духовного возрождения, «азиатизации Азии», в противовес западному индивидуализму — более низкому уровню образования, неуважению старших и властей. Современные азиатские лидеры совмещают передовые технологии со стоическим упорст­вом, трудолюбием, законопослушанием и жертвенностью населения.

Очевидно, что успешные модернизационные процессы в Индии и Китае носят уникальный харак­тер, что делает их опыт притягательным для многих стран тоталитарного социализма вообще и Казахстана в частности. Авторы статьи поставили перед собой задачу выявить не только специфические чер­ты модернизационных процессов этих стран, а также определить их сходные характеристики.

Изучая особенности модернизации этих стран, авторы обратили внимание на важность тех ас­пектов, которые вкратце можно представить в виде следующей таблицы:

Модель политического развития

Авторы статьи считают целесообразным начать исследование особенностей модернизационных процессов в Индии и Китае с проблемы их выбора политической модели развития.

В Индии, как известно, победила Вестминстерская модель политического устройства. По Кон­ституции Парламент — высший орган законодательной власти, состоящий из 2-х палат — Народной палаты (Локк Сабха) и Совета Штатов (Раджья Сабха). По закону выборы должны проводиться один раз в 5 лет. Если первоначально они проходили в соответствии с графиком, то впоследствии, по мере постепенной утраты ведущей партией — Индийским Национальным Конгрессом — монополии на власть, начались сбои, приводившие к политической нестабильности, внеочередным роспускам пар­ламента.

Все большую роль в Индии стали играть региональные партии (например, Бхаратия Джанатха). Но при этом следует заметить, что в Индии выработана стратегия межпартийных соглашений. В Рес­публике нет политической стабильности, но нет и хаоса.

Установление системы представительной демократии в достаточно строгом западном варианте более полувека назад дало возможность определенного «забегания вперед», что спровоцировало за­тем «неизбежный откат».

Так, если политическая элита, воспитанная в европейском духе, в первые годы независимости старалась установить западную систему ценностей, то по мере обновления элиты влияние традици­онных цивилизационных ценностей на власть возросло, и стали заметны существенные отличия ин­дийской системы от западного прототипа, что дает основание экспертам причислять страну к автори­тарно-парламентскому типу [2; 74].

Если индийская политическая элита взяла за образец западную, Вестминстерскую модель по­литического устройства, но при этом происходил откат от западного прототипа, то китайская элита определила сразу главной целью реформ стратегию ускоренного экономического роста, обеспечения социальной стабильности и сохранения существующего политического порядка. Компетентная госу­дарственная бюрократия, руководимая технократами, выдвинула тезис «четырех модернизаций»: промышленной, сельскохозяйственной, технологической, оборонной.

Главной целью является стратегия так называемого «двойного пути», соединяющая в себе цен­трализованное планирование и рыночные отношения.

Второй главной задачей китайских реформ является сохранение политического порядка, которое выражается в верности следующим основным принципам социалистической модернизации:

• -    руководящая роль КПК;
• -    демократическая диктатура народа;
• -    марксизм-ленинизм;
• -    маоизм [2; 75].

Роль элиты в жизни индийского и китайского обществ

Известно, что роль элиты в жизни общества играет исключительную роль. Особенно она возрас­тает в период модернизационных процессов.

Немалую роль в формировании индийской элиты сыграла Британия, которая способствовала ее привыканию к демократическим правилам и нормам. Вообще цивилизационную парадигму Индии схематично можно назвать «элитарной», что непосредственно связано с кастовым наследием. В ре­зультате Индия обладает колоссальным интеллектуальным потенциалом на верхнем этаже власти и высококвалифицированными специалистами мирового уровня. Элитарная парадигма Индии способ­ствовала высокой восприимчивости к достижениям новейшей технологии и осуществлению анклав­ной экономической модернизации [3; 15].

В Китае же политическая элита, которая всегда себя считала олицетворением высшей ступени цивилизации, в настоящее время возрождает менталитет Срединного царства — представление дру­гих азиатов существами низшего порядка, а представителей Запада — вообще варварами [5; 67].

Качественные характеристики элиты, как известно, зависят от уровня образования. Поэтому считаем необходимым обратить внимание, что сферы образования в Индии, Китае, представляют со­бой соответственно элитарную и эгалитарную модели.

Значение образования в модернизационных процессах Индии и Китая

В Индии сфера образования носит элитарный характер, в отличие от Китая, для которого харак­терна эгалитарная модель. Это значит, что заметно значительное превосходство Китая в базовом об­разовании, а Индии — в высшем. Из этого следует, что число неграмотных в Индии составляет почти половину населения, в то время как в Китае грамотность населения составляет 80 %. Таким образом, огромный пласт неквалифицированной силы не позволяет Индии применять модели развитых стран, и тем самым Индия заметно проигрывает многим азиатским странам, в том числе Китаю, по качеству модернизационных процессов [2; 76].

Внешнеполитическая парадигма Индии и Китая

От того, как суверенные, независимые государства могут выстраивать свои отношения с внеш­ним миром, в большей степени зависят модернизационные процессы.

Индия, первоначально после обретения независимости, отошла от традиционных внешнеполи­тических норм полузакрытости и самым энергичным образом постаралась утвердить свои позиции на мировой арене. Основными задачами на начальном этапе были стремление избежать вовлечения в возможную новую войну, достижение реальной независимости в сфере внешней политики, расшире­ние внешней торговли и увеличение иностранной помощи для развития страны. Только неприсоеди­нение к военным блокам могло позволить Дели реализовывать эти внешнеполитические цели.

В 50-80-е годы во внешней политике Индии было 3 основных направления:

• -    выстраивание отношений со сверхдержавами (равноудаленность, невовлеченность в конфлик­ты между 2-мя блоками);
• -    укрепление связей с развивающимися странами;
• -    усиление доминирующих позиций в Южной Азии.

При этом следует заметить, что укреплению связей с развивающимися странами мешал так на­зываемый комплекс «малых стран», которые постоянно обвиняли ее в гегемонизме из-за огромных размеров территории, численности населения.

В настоящее время Индия менее активна на мировой арене. Что касается миролюбия страны, то в принципе она его демонстрировала в течение всего периода после получения независимости. Оче­видным исключением является индийско-пакистанский регион. Основные причины конфликта в этом регионе — наличие разных политических интересов, политических систем и политических культур, а также то, что религиозная гетерогенность дополняется геостратегическим фактором. Пакистан, как известно, находится на стыке с мусульманским регионом, откуда он способен получать дополнитель­ные экономические и военные средства усиления своих позиций против Индии [4; 44].

Характеризуя новую парадигму китайских отношений с внешним миром, следует иметь в виду:

• внешняя политика КНР, прежде всего, ориентируется на поддержание процесса внутриэкономического развития;
• осуществление постоянного поиска несиловых, эффективных, не исключающих жесткости решений;
• упор на индивидуальные отношения с отдельными государствами, а также на поиск противо­речий между государствами и использование их в интересах своей страны.

Определяя перспективу внешнеполитического развития КНР, следует обратить внимание на следующие аспекты:

• -    краткосрочная перспектива (до 2010) — определяется предотвращением провозглашения Тай­ванем независимости;
• -    среднесрочная перспектива (до 2020) — определяется вступлением КНР в «большую восьмерку»;
• -    долгосрочная перспектива (после 2020) — обозначается собиранием Китая в единое государство, так называемая стратегия «Большого Китая» (Гонконг+Тайвань+КНР) [5; 309].

Следует особо подчеркнуть, что КНР сегодня начинает играть все возрастающую роль в совре­менной системе международных отношений, внешнеполитических событиях и определении своего независимого стратегического курса на построение нового мирового порядка, где Китаю отводится далеко не последняя роль.

Далее считаем необходимым остановиться на характеристике социально-культурной среды Индии и Китая, так как именно она позволяет не подвергать политические системы этих стран то­тальным изменениям и сохранять в незыблемости общественно-политический порядок.

Опыт модернизации в разных политических системах показывает, что по мере их обновления влияние традиционных цивилизационных ценностей возрастает, а это, в свою очередь, позволяет сделать вывод о том, что цивилизационный фактор (политическая культура) — это та общая черта, которая делает индийскую и китайскую цивилизации очень сильными.

Так, национальное согласие в Индии — это не только свод правил, но и неотъемлемая часть на­циональной традиции и культуры. Обычно признают, что для индийской традиции характерно ясное понимание губительности классовой борьбы, разрушающей естественные связи между людьми, и необходимости разрешать все конфликты мирным путем, с помощью диалога и компромисса, а на­циональное согласие для современного индийца органически связано с пропагандистским понимани­ем отношений целей и средств борьбы. Современная индийская политическая традиция опирается на необходимость социальной самодисциплины для всех граждан общества.

Естественно, из этого не следует, что в Индии выработана исключительно продуктивная модель национального согласия. Так, на мусульманскую общину Индии, представляющую собой огромный пласт общества, во многом не распространяется этот принцип и в отношении нее крайне слабо реали­зуются основные нормы политического компромисса. Причиной такого положения дел является, на наш взгляд, то обстоятельство, что религия в наибольшей степени отражает духовную близость (или отчужденность) регионов, наций, групп населения.

Однако следует заметить, что именно цивилизационные факторы до сих пор не позволили Ин­дии погрузиться в бездну гражданских войн; этноконфессиональных и социальных боев [2; 79].

В традиционном Китае, как известно, идеалами конфуцианства были гармония и порядок, а не преобразование общества, почитание предков, уважение к старшим, враждебное отношение к абст­рактному мышлению, неприятие технических новшеств — все это способствовало сохранению обще­ственно-политической системы на протяжении тысячелетней истории. Аграрный бюрократический авторитарный режим распался лишь в конце XIX начале XX в., когда Китай пережил иностранное вторжение, потерпел унизительное поражение в войне, тем самым был расчищен путь для революци­онных преобразований, имевших место после Второй мировой войны.

Однако, как показывает опыт маоистского Китая, партийно-государственная элита ограничивала устремления к тотальным изменениям.

Существующая ныне политическая практика продолжает соответствовать традиционному эли­тарному стилю правления, отсюда можно сделать вывод, что чем больше все меняется, тем больше все остается по-прежнему. Рассматривая проблему силы индийской и китайской модернизации, нельзя не отметить и ее слабости.

КНР предстоят еще нелегкие времена внутреннего переустройства, когда возникающий средний класс восстанет против политического статус-кво. Это приведет к ослаблению внешнеполитической мощи огромной державы. Инвестиции, по мнению, футурологов, со временем сократятся. Темп раз­вития страны станет замедляться. Несмотря на 15 лет экономического подъема, 50 миллионов китай­цев не имеют гарантированной питьевой воды, а питание 80 миллионов человек недостаточно для физического выживания. Скажется напряжение административной машины, спор между столицей и провинциями, между элитой и массами, между разными регионами. Ускоренная модернизация по­требует политического ограничения амбиций военных. Нужно видеть огромные трудности модерни­зации страны, сложность самоидентификации и развития этнически некитайских регионов — Тибета, Синьцзянь-Уйгурского автономного округа.

Одной из сложнейших проблем для Индии в процессе модернизации является социальная. Не­смотря на то, что в стране существует национальная программа ликвидации нищеты, стоит задача снизить долю бедных к 2012 г. до 5 %, однако есть сомнение в ее реализации. На рубеже столетий показатели социального развития республики были весьма низки: 71 % населения сегодня живет в антисанитарных условиях, 25 % не имеют доступа к медицинскому обслуживанию.

Многие эксперты также подчеркивают нарастание этнонационального сепаратизма в Индии. Здесь в последнее время действительно наблюдается акцентирование субнациональной идентично­сти. Индийские штаты созданы по лингвистическому принципу, без серьезного учета других пара­метров, что может привести к политическим противоречиям. Между штатами также существуют раз­личия: и в структуре экономики, и в доле промышленности, сельского хозяйства, и в пропорции бед­ных и безграмотных.

Представления о модернизационных процессах в Индии, Китае были бы неполными, если бы ав­торы не обратили внимания на проблемы, связанные с будущим развитием этих стран. Следует при этом иметь в виду, что при обсуждении возможных вариантов будущего развития существуют раз­личные точки зрения.

Так, в Китае одни считают, что существующий политический порядок в основном соответствует экономической, социально-политической и культурно-исторической реальности и если этот процесс нуждается в совершенствовании, то не в главных своих параметрах.

Другие же предлагают конструкции, которые существенно отличаются от предыдущей позиции. Правда, среди них можно выделить тех, кто ориентируется преимущественно на институты китай­ской традиционной культуры, и тех, кто отдает приоритет развитию различных форм демократии по тем или иным западным образцам.

Но при этом следует заметить, что китайские традиционалисты вовсе не находятся в абсолютной и непримиримой оппозиции к западной демократии. Они считают, что конфуцианская культура вполне совместима с такими институтами западной демократии, как всеобщие выборы и политиче­ское участие, так как для традиционного конфуцианства форма правления безразлична. Значительно важнее его морально-этическая сущность. Неприемлемыми считаются только либерализм и индиви­дуализм. Традиционалисты, вместе с тем, считают, что в ближайшее время серьезные проблемы в обществе нужно искать только в рамках авторитаризма.

Традиционалисты также считают, что политическая культура Китая связывает идеальные пред­ставления об оптимальном управлении отнюдь не распространенными на Западе идеями «баланса властей», «сдержек и противовесов», а преимущественно с моралью и нравственностью правителя. Государство, с их точки зрения, скорее всего, было институтом этическим, чем политическим. Среди сторонников идей демократической трансформации авторитаризма следует считать китайских либе­ралов. Они полагают, что основой политических свобод являются свободы экономические и право собственности.

Либералы решительно выступают против многовековой китайской традиции самоограничения «Я». С их точки зрения, коллективизм, этатизм подчиняет человека обществу, нации, роду, партии и позволяет превратить индивида в винтик государственной машины.

Однако следует подчеркнуть, что китайские либералы, если и отторгают чуть ли не главные тра­диционные установки, все равно пытаются заручиться поддержкой традиции и отыскать параллели в конфуцианстве, найти возможность синтеза конфуцианства и либерализма. Либерализм добавляет к конфуцианским политическим традициям систему представительства, конституционно-правовое правление, многопартийность. В области морали конфуцианский либерализм, импортируя либераль­ное предпочтение прав индивида, самостоятельности и духа конкуренции, одновременно сохраняет конфуцианские нравственные заповеди.

Но, несмотря на различие будущих вариантов политического развития КНР, традиционалистами и либералами признается, что Китай готовит себя к роли одного из центров будущего многополярно­го мира. Факт роста Китая может рассматриваться как потенциальный вызов американским стратеги­ческим намерениям.

Огромные население, территория, необъятные ресурсы Китая усиливают чувство опасности про­тивостояния США и КНР. Решая вопрос о том, кто будет доминировать в мире, — ни США, ни Китай не готовы уступать [6; 315].

Что же касается будущего потенциала индийской цивилизации, то, по мнению ведущих специалистов-прогнозистов, а именно С.Лунева, в ближайшее время Индия может столкнуться с сле­дующими проблемами:

1. в политической сфере: рост политического индуизма может вызвать стремление к единооб­разию, а именно плюрализм является основой индийской цивилизации. Его подрыв может по­влечь за собой серьезнейшие политические последствия. Худший вариант сценария развития означает начало распада государства;
2. в экономической сфере: огромный пласт бедного населения не сможет позволить применять многие модели развитых стран. Отсюда следует вывод, что Индия вряд ли сможет перейти на постиндустриальную фазу развития;
3. в социальной сфере: в будущем может осуществляться рост социальной напряженности, причиной этому, считают специалисты, может быть размывание кастовой системы;
4. в интеллектуальной сфере: возможно ослабление позиции в Индии в высокотехнологиче­ской сфере, так как наблюдается рост так называемой «утечки мозгов» наиболее высококва­лифицированных специалистов в ведущие страны Запада;
5. во внешней политической сфере: традиционалисты считают, что сила Индии во внешней политике — это только независимый курс. Однако их противники призывают ориентировать­ся исключительно только на США. Но при любом раскладе политических сил, следует заме­тить, что Индия всегда сохраняла свою цивилизационную парадигму и придавала этой сфере исключительное значение [2; 82].

В заключение авторы считают, необходимым сделать следующие выводы:

• При всех существенных отличиях от западной модели цивилизации именно определенная близость к ней позволила Индии установить политическую систему, которая соответствует большинству западных параметров.
• Для Индийской традиции характерно ясное понимание избирательности классовой борьбы, которая разрушает естественные связи между людьми, поэтому она опирается на необходи­мость «социальной самодисциплины» для всех граждан общества. Основная конфликтогенность наблюдается только на религиозной почве.
• Во внешней политике Индии следует выделить главное звено — невовлеченность в возмож­ный конфликт между двумя блоками и равноудаленность (40-90-е годы ХХ в.). Именно эта политика позволила в свое время ей реализовать свои внешнеполитические цели. Сегодня Индия стала гораздо менее активной на мировой арене, что, впрочем, вовсе не отменяет тра­диционного миролюбия, которое она демонстрировала в течение всего периода получения не­зависимости.
• Компетентная политическая элита Китая определила своей главной целью стратегию уско­ренного экономического роста, обеспечение социальной стабильности и сохранение сущест­вующего политического порядка, который выразился в верности следующим основным прин­ципам: 1) социалистическая модернизация; 2) руководящая роль КПК; 3) демократическая диктатура народа; 4) марксизм-ленинизм, маоизм.
• Идеалами конфуцианства являются, как известно, гармония, порядок, а не покорение приро­ды и преобразование общества, почитание предков, уважение к старшим, которое способст­вовало сохранению общественно-политической системы до начал ХХ в., т.е. до того момента, когда Китай пережил иностранное вторжение — потерпел унизительное поражение в войне, тем самым был расчищен путь для революционных преобразований. Однако и маоистский и дэнсяопиновский Китай показал ограниченность устремлений к тотальным изменениям.
• В современных международных отношениях, внешнеполитических событиях и определении независимого стратегического курса на построение нового мирового порядка Китай начинает играть все возрастающую роль, где ему отводится роль одного из центров будущего многопо­лярного мира.
• При явном отстаивании Индии от КНР в модернизационных процессах следует все-таки при­знать, что именно эти 2 азиатские страны могут претендовать (по мнению многих специали­стов) на мировое могущество и навсегда переделать мир.

Список литературы

1. Уткин А.И. Глобализация: процесс и осмысление. — М., 2002. — 43 с.
2. Лунев С. Индийская цивилизация в глобализирующемся мире // Полис — 2003. — № 3. — С. 74.
3. Эйндрейн Ч. Сравнительный анализ политических систем. — М.: Изд-во «Весь мир», — 2000. — С. 15.
4. АсанбаевМ. Кашмирский узел противоречий // Саясат. — 2002. — № 8. — С. 44.
5. БажановЕ.П. Китай и внешний мир. — М.: — 2001. — С. 309.
6. СамбуроваЕ.Н., МедведевА.А. Китай. — М.: — 2008. — С. 315.