Аннотация: Статья посвящена актуальной теме геополитики стран Центральной Азии, ее проблемам и перспективам на современном этапе.
К исходу второго десятилетия ХХ1 века в Центральной Евразии окончательно сформировалась новая система международных отношений. Новые государства, возникшие на базе прежних союзных республик Советского Союза, завершили свою интеграцию в мировое сообщество и заявили о себе как субъекты геополитики. Новые государства Центральной Евразии уже обозначили своюгеостратегию на ближайшие десятилетия с учетом своих национальных интересов. В этих государствах произошел разрыв с советской моделью развития, но все еще продолжается процесс становления национальной государственности.
Вместе с тем, в Центральной Евразии формируется новая подсистема международных отношений, где акторы – Таджикистан, Россия, Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Афганистан, Иран, Пакистан, Индия являются членами или наблюдателями ШОС- региональной организации, которая в перспективе призвана играть важную роль в обеспечении безопасности в азиатском регионе. Важное место в системе геополитических отношений занимает Туркменистан – нейтральная страна с богатейшими энергоресурсами, важным для мировой политики геостратегическим потенциалом. Ведущие глобальные игроки Россия, Китай, США, Евросоюз являются «стержневыми» составляющими новой системы международных отношений и именно эти государства ощутимо влияют на происходящие здесь геополитические процессы. Хотя они и определяют основные векторы международной политики, но все более заметное влияние на ход политических процессов в Центральной Евразии оказывают региональные игроки -новые государства Центральной Евразии, Иран, Турция, Индия, Пакистан, Саудовская Аравия, Япония.
Активизировавшееся в последнее время сотрудничество важнейших центров силы Евразии -России, Китая и Индии в двустороннем формате и в рамках ШОС, создает на евразийском континенте качественно новую геополитическую реальность. Давние соперники Индия и Пакистан стали сначала наблюдателями, а с 2017 года членами в ШОС. В Европе и в Америке не могут не обращать внимание на укрепление нового геополитического клуба, в составе которого в перспективе могут оказаться четыре ядерные державы - Россия, Китай, Индия и Пакистан, а также Иран, имеющий большой политический вес в регионе[1]. На Шанхайском юбилейном саммите 2006 года впервые организация озвучила зону своих интересов и ответственности. Это свидетельствует об окрепшей роли ШОС в глобальной системе безопасности – в системе договоренностей по обеспечению стабильности. ШОС сделала первые шаги по налаживанию сотрудничества с существующими гло-бальными и региональными структурами безопасности на евразийском континенте, учитывая важность создания механизма обсуждений ключевых проблем безопасности современности в стратегической континентальной системе ЕС-ШОС, ШОС-ОБСЕ, ШОС-ЛАГ, ШОС-АСЕАН, ШОС-СНГ, ШОС-ЕврАзЭС, ШОС-ОДКБ. При этом, считая целесообразным подобный механизм для координации деятельности, для выработки общего видения, и общих подходов к определению сфер интересов и ответственности, в то же время учитывая существующие взаимодействия с вышеуказанными региональными интеграционными организациями и государствами-членами ШОС в дву-стороннем и многостороннем форматах. В этом контексте важным позитивным шагом является подписание в апреле 2005 г. Меморандумов о взаимопони-мании между ШОС и АСЕАН , ШОС и СНГ. Но имеются проблемы при решении проблем взаимодействия ШОС-ОДКБ. Эта проблема ОДКБ, которая признается ее руководством – нечеткое разделение функций в военно-политической сфере между различными интеграционными организациями на постсоветском пространстве, а именно, самим СНГ, ОДКБ и ШОС. Так, параллельно существуют представительство Антитер- рористического центра СНГ в Бишкеке и Региональная антитеррористическая структура ШОС в Ташкенте. На повестку дня ОДКБ и ШОС ставятся одни и те же вопросы региональной безопасности в Центральной Азии.
Геополитическую ситуацию на современном этапе в Центральной Евразии определяют следующие факторы: растущая экономическая мощь Казахстана, экспорт казахстанского ка-питала в центральноевразийские госу-дарства и соответственно усиление политического веса в региональных отношениях; сложные таджикистанско-узбекистанские отношения, связанные с нерешенными геополитическими проблемами; соперничество региона-льных и внерегиональных сил за энергоресурсы Туркменистана; систем-ный кризис в Кыргызстане; сложная социально-экономическая ситуация в Таджикистане, демографическая проб-лема Ферганской долины, высокие темпы внешней миграции трудоспособного населения, эскалация афганского конфликта.
В политической трансформации государств Центральной Азии и формировании их систем безопасности, помимо факторов внутреннего порядка, в значительной степени задействованы внешние факторы. Анализ действий ведущих держав в Центральной Евразии на современном этапе свидетельствует о наличии у каждой из них собственного видения путей и методов реализации своих национальных интересов.
Российские национальные интересы в Центральной Евразии в общем плане можно свести к следующим позициям:
- обеспечение стабильности на основе партнерских отношений со всеми государствами региона;
- использование их геополитического потенциала с целью решения практических и статусных задач России как мировой и региональной державы;
- международное признание ведущей роли России в этом регионе.
В этой связи перед Россией возникают следующие практические задачи: эффективно использовать существующие многосторонние механизмы; обустраи-вать южные границы; поддерживать и развивать военное сотрудничество; использовать энергетический и природноресурсный потенциал Центральной Евразии, продвигать на ее рынок российские энергетические компании; добиваться использования странами региона российской экспортной структуры.
«Постсоветский» проект России направлен на трансформацию прежних союзных отношений РСФСР отношениях; сложные таджикистанско-узбекистанские отношения, связанные с нерешенными геополитическими проблемами; соперничество региона-льных и внерегиональных сил за энергоресурсы Туркменистана; систем-ный кризис в Кыргызстане; сложная социально-экономическая ситуация в Таджикистане, демографическая проб-лема Ферганской долины, высокие темпы внешней миграции трудоспособного населения, эскалация афганского конфликта.
В политической трансформации государств Центральной Азии и формировании их систем безопасности, помимо факторов внутреннего порядка, в значительной степени задействованы внешние факторы. Анализ действий ведущих держав в Центральной Евразии на современном этапе свидетельствует о наличии у каждой из них собственного видения путей и методов реализации своих национальных интересов.
Российские национальные интересы в Центральной Евразии в общем плане можно свести к следующим позициям:
- обеспечение стабильности на основе партнерских отношений со всеми государствами региона;
- использование их геополитического потенциала с целью решения практических и статусных задач России как мировой и региональной державы;
- международное признание ведущей роли России в этом регионе.
В этой связи перед Россией возникают следующие практические задачи: эффективно использовать существующие многосторонние механизмы; обустраи-вать южные границы; поддерживать и развивать военное сотрудничество; использовать энергетический и природноресурсный потенциал Центральной Евразии, продвигать на ее рынок российские энергетические компании; добиваться использования странами региона российской экспортной структуры.
«Постсоветский» проект России направлен на трансформацию прежних союзных отношений РСФСР со среднеазиатскими республиками на межгосударственные на международно-правовой основе, создание новой модели международных отношений в регионе, включая привязку к себе стран региона как один из возможных факторов коррекции курса США на мировой арене. Сейчас Россия проводит прагматичный и взвешенный подход, основанный на укреплении экономического сотрудни-чества и совместном преодолении новых угроз безопасности. Вопреки утвержде-нию некоторых аналитиков, что Россия теряет влияние на постсоветской Центральной Азии, можно возразить, что российское влияние очевидно хотя бы по тому, как все государства постсоветской Центральной Азии достаточно эффективно сотрудничают в интегра-ционных органи-зациях, созданных по инициативе России (СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ, ШОС), по обеспечению региональной безопасности. Имеющиеся проблемы двусторонних отношений не носят стратегического характера и решаются на дипломатическом уровне. Здесь, налицо, стремление выстроить новую модель отношений, в которой бы, относительно равноправно учитывались интересы взаимодействующих сторон. Но, в то же время, пока нет четкой российской внешнеполитической стра-тегии в Центральной Евразии с учетом новых геополитических реалий.
Другой влиятельный актор на центральноевразийской арене – Китай, который проявляет присущим его политике осторожный прагматичный стратегический подход, с учетом того, что основные его внешнеполитические проблемы находятся в Восточной Азии. Тем не менее, интересы Китая в регионе четко обозначены:
- борьба с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом;
- обеспечение безопасности в погра-ничных районах;
- поддержание стабильности в регионе;
- содействие экономическому разви-тию;
- обеспечение дружественных отно-шений стран региона к Китаю;
- недопущение монопольного контроля над Центральной Азией государств, враждебных к Китаю;
- недопущение создания в регионе военных союзов, направленных против Китая;
- обеспечение открытости для Китая энергетических ресурсов региона.
Китай в настоящее время более активно, чем в 90-е годы прошлого столетия, вовлекается в политическое и экономическое сотрудничество с государствами Центральной Евразии в двустороннем формате, в рамках ШОС и всегда с учетом интересов своего стратегического партнера – России. Для Китая сотрудничество с Россией в Центральной Азии важно и в плане сдерживания политики США в регионе. Если в конце ХХ века Центральная Азия для Китая была важна в контекте обеспечения безопасности в Синьцзяне и интересы здесь были периферийными, то ХХ1 веке китайские интересы в центральноевразиатском регионе трансформируются в жизненно важные для реализации своих энергетических и ресурсных интересов. В стратегических интересах Китая стоит задача экономически закрепить за собой новые центральноевразийские государства, по крайней мере, до середины ХХ1 века.
Один из ведущих внешних акторов в Центральной Евразии – США. Новым элементом в современной американской стратегии в отношении Центральной Азии является проект создания централизованной и замкнутой на США надрегиональной структуры безопас-ности в географически переформа-тированной и «расширенной» Центральной Азии (Большой Централь-ной Азии). С подачи американского политолога Фредерика Старра возникла категория Большая Центральная Азия – пространство новых независимых государств, Афганистан, Пакистан, где должна быть создана организация Партнерства по сотрудничеству и развитию Большой Центральной Азии (ПБЦА). По мнению США Партнерство должно по идее привлечь в дальнейшем Индию, Турцию, то есть сама эта интеграция выходить далеко за географические рамки Центральной Азии. Видимо, США пытаются создать экономическую и политическую альтернативу таким структурам, как ШОС и ЕАЭС. Основных соперников США – Россию и Китай – планируется отсечь от региональных процессов в силу того, что они не отвечают критериям демократических государств. Но геоконцепция Большая Центральная Азия нужна США для того, чтобы управлять всеми экономическими и политическими процессами в регионе без помех со стороны России и Китая. Новая геополитическая структура ЦА может служить закреплению доминирующей роли США на региональном и мировом уровнях.
Стратегические приоритеты Евро-союза в отношении ЦА можно охарактеризовать как «осторожная сдержанность», что связано во многом тем, что Евросоюз больше занят сейчас проблемами и переменами в самой Европе. В целом геополитический интерес ЕС к региону Центральной Азии не так силен, как у США, но уровень заинтересованности и участия европейцев в делах региона в последние годы повышается.
24 мая 2016 года в Астане, глава Международного валютного фонда Кристин Лагард в рамках Астанинского экономического форума посоветовала РК углубить внутрирегиональную интеграцию. В целом, она назвала взаимодействие капиталов, человеческих ресурсов и экономик внутри Центральной Азии серьезной возмож-ностью для прорыва и преодоления кризиса. «Я могу сразу сделать вывод, что можно много еще сделать на пути региональной интеграции и развития торговли. То, что мы сейчас видим в регионе, пока ограничено, и страны могут в большей степени помогать друг другу, поддерживать друг друга. Все страны в регионе взаимосвязаны. Они разные, в некоторых из них существует серьезная зависимость от денежных переводов из-за рубежа, некоторые из них сильно зависят от цен на сырьевые биржевые товары, но все эти страны зависят друг от друга. И та работа, которую мы проводим для этих стран, – мы будем продолжать и углублять сотрудничество», - отметила тогда глава МВФ [2].
Роль Евросоюза в политических процессах в Центральной Евразии все более усиливается в свете реализации новой европейской стратегии парт-нерства.Для интенсификации сотрудничества со странами Центральной Азии ЕС использует потенциал соглашений о партнерстве и сотрудничестве, программ европейской комиссии и государств-членов ЕС, механизмов сотрудничества, таких как политический диалог, используя различные инструменты общей внешней политики и политики безопасности.
В геополитических реалиях Центральной Азии здесь то и дело актуализируются проекты интеграции тюркского, иранского, исламского миров. За каждыми предлагаемыми выше моделями интеграции стоят опреде-ленные геополитические силы и попытка реализации стратегических схем постро-ения систем международных отношений на ХХ1 век. Если в 90-х годах прошлого века модели интеграции охватывали государства в основном только постсоветского пространства региона, то теперь ощутимо все большее стремление к укреплению геополитической целост-ности Центральной Азии и пример тому – ШОС, которая включает в качестве членов и наблюдателей все государства региона. Именно платформа Шанхайской организации сотрудничества позволяет ее членам и наблюдателям сблизить позиции по многим международным проблемам и смягчить имеющиеся противоречия между ее членами и наблюдателями. И эта модель интегра-ции Центральной Азии наиболее перспективная, хотя у ШОС имеются множество проблем, но среди которых наиболее важными являются, прежде всего, – не отработанность механизмов реализации принятых проектов, а главное – не выработанность критериев приема новых членов, отсутствие среднесрочной и дальнесрочных перспектив развития организации. Но именно фактор ШОС в перспективе будет легитимно влиять на геополитические процессы в Азии. Именно азиатскиеий вектор, видимо, будет зоной ответственности по обеспе-чению и поддержанию стабильности.
В то же время евразийская интеграция постсоветского пространства наиболее перспективна для реального укрепления национальной безопасности новых государств, в силу уже сложившихся связей в прошлом веке.
2017 дал новый импульс дискуссиям о «единой» Центральной Азии. Ситуация стала меняться после прихода к власти в Узбекистане нового президента ШавкатаМирзиѐева. Во- первых, намети-лось значительное потепление в двустороннихказахско-узбекских и кыргызско-узбекских отношениях. Впервые за многие годы состоялись обмены визитами президентов и других высокопоставленных лиц, наметились улучшения в приграничных территориях, оживились торгово-экономические отношения. Официальная риторика в государствах стала более дружественной, что было воспринято очень позитивно особенно в Кыргызстане, на юге страны, где проживает много узбеков. Узбекский президент взял инициативу в свои руки и выступил сразу с несколькими идеями регионального сотрудничества. ШавкатМирзиѐев предложил создать ассоциацию глав регионов Центральной Азии, ассоциацию бизнес-сообществ, международный исследовательский центр исламской цивилизации и др.
Под эгидой ООН в ноябре 2017 г. в Самарканде состоялась международная конференция «Центральная Азия: одно прошлое и общее будущее, сотруд-ничество ради устойчивого развития и взаимного процветания». На данной конференции прозвучали идеи прове-дения регулярных встреч руководителей стран Центральной Азии.Участники конференции отметили, что распо ложенная на перекрестках древних маршрутов между Востоком и Западом вдоль «Великого Шелкового пути», Центральная Азия в течение тысячелетий способствовала диалогу и взаимопроник-новению мировых культур, языков и религий. Обладая значительным энерге-тическим и природно-ресурсным потенциалом, уникальными транспортно-коммуникационными возможностями, Центральная Азия имеет важное геополитическое значение, происхо-дящие здесь процессы оказывают влияние на состояние стабильности всего Евроазиатского континента[3].
Казахстанподдержал инициативу узбекского президента. После долгого перерыва самые близкие соседи вновь собрались вместе 15 марта 2018г., чтобы обсудить региональные вопросы. А точнее, по словам Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, эта встреча - возможность решить возникающие вопросы сообща.Преимущество таких встреч для наших народов очевидно. Во-первых, объединение потенциала наших государств выгодно для всех народов, проживающих здесь. Во-вторых, увеличение объема внутрирегиональной торговли и взаимодополняемой эконо-мики - это выгодно. В-третьих, укрепление региональной безопасности беспокоит всех нас. В-четвертых, это сближение народов нашего региона, тесно связанных исторически, этнически и культурно. В целом, мировая практика и региональная кооперация показывает, что это служит народам [4].
Список использованных источников:
- Майтдинова Г.М. Модели интеграции государств Центральной Азии: за и против //Мат-лымеждунар. конф. «Проекты сотрудничества и интеграции дляЦентральной Азии: сравнительный анализ, возможности и перспективы.-Бишкек, 2007, с. 123.
- https://liter.kz/mobile/ru/articles/show/20161kristin_lagard_realizaciya_reform_eto_trudnyi_ put.
- https://unrcca.unmissions.org/ru/
- https://www.inform.kz/ru/nauryz-i-vstrecha-desyatiletiya-o-chem-govorili-prezidenty-stran- central-noy-azii-v-astane_a3185881https://www.inform.kz/ru/nauryz-i-vstrecha-desyatiletiya-o- chem-govorili-prezidenty-stran-central-noy-azii-v-astane_a3185881