Аннотация
В статье представлен опыт работы учителя-словесника с технологиями проблемно- развивающего и интегрированного обучения. Работа актуальна, поскольку практика использования интегративных форм на уроках русского языка и литературы обеспечивает научный поиск и развитие функциональной грамотности школьников.
Annotation
Tlris article represents the teacher's experience of the work with technologies of the problematic- developing and integrated teaching. The work is really actual as the practice of using integrated patterns at Russian language and Literature lessons provides a scientific research and improving students' functional literacy.
«Жить, творить, создавать, стремиться к чувствам, ...знаниям - вот чем должно быть отмечено наше пребывание в самом средоточии вечной природы» - так рассуждал о природе творчества и человека Иозеф Гёррес, немецкий романтик XVIII века. Прошли столетия, сместились приоритеты, и в XXI веке мы уже рассуждаем о массовой культуре и массовом человеке, который нацелен лишь на материальный успех и поэтому утрачивает эстетическое начало культуры.
В связи с этим миссия школьных гуманитарных предметов и учителя- словесника усложнилась: с одной стороны, гуманитарные дисциплины оказались не вполне востребованными и оттесненными точными, техническими науками, с другой - уроки русского языка и литературы были и остаются уроками духовного общения, без которого невозможно реализовать человеку свою личную и личностную идею.
Постижение нравственных и культурных дефиниций, на наш взгляд, целесообразно и продуктивно осуществлять через методологию проблемноразвивающего и интегрированного обучения, технологию научных проектов. Подобные методы не только углубляют знания фактического материала, но и позволяют учащимся осмыслить филологические, лингвистические явления в онтологическом (учение о бытии), историко-культурном, аксиологическом и этическом аспектах.
В условиях преодоления духовного кризиса язык не следует рассматривать лишь в плоскости общения. Сейчас важно изучить связь языка с ментальностью его носителя, с деятельностью человека, с миром его мыслей и знаний. На уроке повторения раздела «Лексика» в 11 классе гимназистам были предложены проблемные ситуации, которые вывели на понятия «речевая культура человека», «духовная культура», «эмоциональное восприятие мира». Старшеклассникам нужно было выявить, что входит в лексическую категорию «ненормативная лексика». Для этого нескольким творческим группам предлагались следующие задания: 1) рассказать о чем-либо, используя молодежный жаргон; 2) составить короткий рассказ, используя язык и специфические выражения информатиков или людей иных специальностей; 3) указать начальную сферу применения слов и выражений «мертвая хватка», «бить по карману», «втереть очки» и дополнить этот ряд современными устойчивыми выражениями, определив состояние нашего общества.
Далее учащимся нужно было выразить свои чувства (удивление, радостное приветствие, согласие, восторг, прощание) с помощью междометий и ответить на вопросы: можно ли научиться хорошо говорить на родном языке, выражать волнующие нас мысли и чувства ясно, доступно, убедительно, если социокультурная среда заражена болезнями общества? Способна ли иностранная культура нанести серьезный ущерб нашему сознанию, всегда открытому заимствованиям?
Данные исследования позволяют сделать выводы о том, что эти словечки и обороты речи свидетельствуют об убожестве психологической жизни того круга людей, который культивирует их, но в то же время их существование доказывает, что язык жив и продолжает развиваться, ведь только у мертвых языков не бывает жаргонов. Важно, чтобы человек знал не только жаргон, а и имел понятие о подлинной человеческой речи, о подлинных человеческих чувствах, знал и помнил то, что создано классиками.
На интегрированном уроке (русский язык - литература - психология) в 11 классе по теме «Культура письменной и устной речи» старшеклассники рассуждали над философией человеческих отношений, над «историей» нравственных категорий. Опорным текстом послужил отрывок из повести Виктора Некрасова, который начинается так: «Выяснилось, что самое важное в жизни - это друзья» - и проблемный вопрос: как вы думаете, можно ли дружбу отнести к вечным ценностям и менялось ли представление об этом понятии в разные эпохи? (рассуждения, цитаты, выводы). Далее учащиеся знакомятся с высказываниями писателей, поэтов, моралистов и высказывают свою точку зрения на предложенную интерпретацию дружбы.
Итогом анализа психологических тестов, литературного материала, стилистических особенностей писателя Некрасова послужило творческое задание: проанализируйте цветовую окраску гласных звуков в именах своих друзей. Соответствуют ли полученные цвета характеру друзей и вашим представлениям о них.
Подобный анализ возможен и интересен, если ученики владеют навыками фоносемантического анализа и имеют представления о звукоцветовой символике.
Фоносемантический анализ текста как одна из филологических технологий позволяет обнаружить скрытую семантику и авторский замысел произведения. Под фоносемантикой подразумевается наука, изучающая взаимосвязь звука, цвета и смыслового значения слова. Анализ слова на основе его звукоцветовой ассоциативности, сопоставление, совмещение, объединение лингвистического, психологического, искусствоведческого подходов способно продемонстрировать постепенное углубление в ткань художественного текста. Фоносемантический анализ интересен еще и тем, что позволяет раскрыть общекультурное значение, психологический феномен, оценочные коннотации, онтологический и ментальный аспекты ключевых образов-символов произведения.
Последние исследования в области цвета показывают, что за цвет отвечают у человека 10 пигментных генов, составляющих определённый набор - у каждого свой, поэтому два человека могут смотреть на один и тот же предмет, но воспринимать его по-разному. Это и объясняет, почему существуют различия в реакциях на цвет в разных культурах (например, зелёный в США - безопасность, а во Франции - преступление; белый цвет у казахов, китайцев - символ траура, печали, а у европейцев - символ мира, чистоты, духовности). Такие разные предпочтения объясняются характером народа, его ментальными особенностями. C этими выводами тесно переплетается «Гипотеза лингвистической относительности» Сепира и Уорфа. В основе работы лежит тезис, согласно которому существующие в сознании человека системы понятий и существенные особенности его мышления определяются тем конкретным языком, носителем которого этот человек является. Чувственное восприятие действительности определяется ментальными представлениями человека. Они, в свою очередь, могут изменяться под воздействием языковых и культурных систем. А поскольку в конкретном языке и конкретной культуре концентрируется исторический опыт их носителей, ментальные представления носителей различных языков могут не совпадать.
Существуют также исследования учёных Берлина и Кея, которые утверждали «факт существования языковых универсалий, связанных с терминами цветообозначения». В ходе экспериментов они выяснили, что ключевыми оттенками для всех национальностей являются белый, чёрный, красный, зелёный, жёлтый, синий, коричневый, фиолетовый, розовый, оранжевый и др. Это общая тенденция и для письменных языков развитых народностей, и для бесписьменных языков народностей с низким уровнем развития.
Итак, мы выяснили, что слово доносит своё значение и смысл до человека с помощью цвета. Но не меньшее значение имеет его звучание. На подсознательном уровне человек использует звук для выражения своих чувств: радости, грусти, удивления, тревоги, непонимания. Со временем сложилась целая система звуков, понятных на всех языках мира: «О» - удивление, «А» - торжествующий, радостный возглас, «эхх» - вздох сожаления. Если сравнить предпочтения нескольких народов, наиболее употребляемыми будут звуки «А», «В», «ИУ», «И», однако произношение и звучание речи будут совершенно разными. В одном языке преобладают шипящесвистящие звуки, в другом предпочитают звонкие согласные. А речь накладывает отпечаток на всю культуру народа. Поэтому национальные песни так различны между собой. Темп речи также влияет на характер людей. Как и цвет, звук несёт в себе информацию, скрытый смысл.
Сегодня языковеды-исследователи с уверенностью подтверждают фонетическую значимость текста или отдельных лексем для постижения проблематики и эмоционального колорита произведения. Экспериментальные данные подтверждают идею о реальном существовании звукоцветового символизма. Так, многие писатели, ориентируясь на звуковые ассоциации, подбирают имена своим персонажам, часто не переводимые ни на один язык мира, но воздействующие на читателя должным образом за счёт лексических ассоциаций. Лексические ассоциации - подобия звуковой оболочки слова, многократное повторение звуков логически выделяемого слова в ряду соседних слов на протяжении всего аллитерационного ряда.
В последнее время лингвисты стали обращать особое внимание на цветопись в художественном произведении. Многочисленные экспериментальные данные убеждают в том, что звуки речи не только содержательны, но ещё и окрашены в нашем восприятии в различные цвета. Интересны и убедительны, на наш взгляд, результаты современных исследований А.П. Журавлёва, Л.П. Прокофьевой, Л. Бондс, Л.Н. Колесниковой, представленные в таблице «Цветовая ассоциативность, смысловое и символическое значение звукобукв русского языка». А.П. Журавлёв в ходе продолжительных исследований и экспериментов с большим количеством испытуемых научно доказал, что у каждого слова есть не только понятийное ядро, но и звуковое, фонетическое значение, которое может быть не менее сильным по воздействию на читателя и слушателя. Звук и цвет является своеобразным способом выражения психологического экзистенциализма писателя Л. Андреева. Леонид Андреев наследует множество традиций реалистического XIX века, и при этом ряд его произведений (модернистских по своей сути) воплощает экзистенциальные концепции жизни. Андреев является одним из основателей русской экзистенциальной литературной традиции. Он создаёт рассказ-концепцию, в основе которого - психологический эксперимент. Писатель целенаправленно сосредоточивается на исследовании психологических первооснов человека, раскрывающихся в пограничных ситуациях: жизнь и смерть, добро и зло, рационализм и безумие, совесть и освобождение от моральных принципов и т.д. Эти границы приобретут онтологический характер в постановке вопроса: где граница человеческого?
Л. Андреев никогда не берёт явление в статичном, завершённом измерении. Он работает на динамических и антиномических границах: мысль и безумие, рациональное и иррациональное и т. д. Это даёт новые ракурсы и масштабы видения явлений: многомерность, способность обнаружить проблему в разных плоскостях.
В начале 1900-х годов Андреев вступает на рискованную для писателя грань сознательного и подсознательного в человеке, перенося в эту сферу идею развеществления существа, развоплощения плоти: кульминации она достигает в «Красном смехе», где модернистская поэтика оформилась в целостную систему. В фоносемантической системе рассказа «Красный смех» все лексемы, обозначающие цвет, несут, как правило, негативные смыслы и являются своеобразными аллюзиями на политическую ситуацию, чётко передают авторское отношение к происходящему и героям: «Это красный смех. Когда земля сходит с ума, она начинает так смеяться. Ты ведь знаешь, земля сошла с ума. На ней нет ни цветов, ни песен, она стала круглая, гладкая и красная, как голова, с которой содрали кожу. Ты видишь её?»
Граница живой и неживой материи - предмет исследования в «Жизни Василия Фивейского». Роковая обречённость человека на одиночество и страдания, обусловленная жестокими испытаниями веры в Бога, в «бесконечную справедливость», составляет трагический круг жизни отца Василия Фивейского. Обращаясь к пограничью «вера и духовный раскол», «смирение и гордыня», Л. Андреев приходит к выводу, что разрушение морали - это неизбежный путь гибели человека. Не случайно доминирующими цветами в повести являются огненный и чёрный, которые в контексте произведения обретают амбивалентное символическое значение. Семь цветовых состояний неба служат своеобразным откликом природы на душевные порывы о. Василия и обнаруживают психологические первоосновы человека. Ситуация «встречи» двух ипостасей в душе и психике человека обозначена контрастными сакральными цветами - зелёным, синим, голубым и т.д. Андреевская оригинальная способность работать на границах свидетельствует о предрасположенности писателя к обнаружению сущностей бытия, к умению и желанию исследовать явления на сокровенной глубине. Именно на этом направлении появляются истинные открытия андреевского психологизма и его экзистенциального мышления. Писатель работает в той плоскости, которая является оборотной стороной мира видимого, доступного человеческому взгляду. Это в равной мере мир мысли и безумия, мир сознания и подсознания, мир рациональный и иррациональный. Л. Андреев прорывается сквозь покров материального мира, за его пределы и конструирует в своих произведениях образ мира, который находится за пределами видимого, реального и который лишь в отражённом виде доступен человеку, но до конца не обнаруживается никогда.
Одна из принципиальных характеристик мира в экзистенциальной концепции в целом - мир без Бога. В андреевском варианте эта исходная точка дополняется, отражается прямо ей противоположной: ...но и без дьявола. Все концептуальные и эстетические возможности андреевского психологического экзистенциализма сконцентрировала в себе повесть «Иуда Искариот». Мало сказать, что писатель дал свою - отчётливо субъективную - версию библейской легенды о предательстве Иуды, перед нами, по сути, экзистенциальный апокриф библейской легенды.
Экзистенциальным апокрифом повесть делает прежде всего особая позиция писателя: мир без Бога. При этом образ Иисуса в повести есть, написан ярко, рельефно, оригинально. Но, несмотря на то, что физически он присутствует в повести, мир все, же существует без Бога. Мир без Бога — модель губительной беспредельности бытия человека, ибо «не на что [ему] опереться ни в себе, ни во вне». Когда в беспредельность вступает человеческая душа, человек превращается в чёрную тень: «В лунном свете каждая белая фигура казалась лёгкою и неторопливою и не шла, а точно скользила впереди своей чёрной тени; и вдруг человек пропадал в чём-то чёрном, и тогда слышался его голос. Когда же люди вновь появлялись под тёмной луной, они казались молчащими - как белые стены, как чёрные тени, как вся прозрачно-мглистая ночь».
Если в легенде раскрывается беспредельность падения предателя Иуды, то писательская ситуация библейской легенды творится на наших глазах - создаётся и разрабатывается Иудой Искариотом. Именно он наполняет ситуацию собственно экзистенциальным содержанием: его предательство Иисуса - эксперимент, в результате которого он и пытается установить пределы предательства, любви, веры, верности, добра и зла, правды и лжи, а главное - беспредельность падения человека, эти пределы преступившего.
Итак, исследования цветовой и звуковой символики в художественном мире повестей Л. Андреева убеждают в том, что изучение и внедрение фоносемантики как метода анализа художественного текста способствует плодотворному вхождению в ценностный мир произведения и позволяет преодолеть стереотипное восприятие и трактовку произведений классической литературы.
Интеграция дисциплин, инновации в методике преподавания русского языка и литературы дают прекрасную возможность осмыслить с учащимися этические категории, расширяют их творческое поле и стимулируют стремления школьников к познанию и созиданию.
Литература:
- Андреев Л.Н. Избранное. - M.: ACT, 2004. - 346 с.
- Заманская В.В. Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. - M.: Наука, 2002. - 304с.
- Журавлёв А.П. Звук и смысл. - M.: Просвещение, 1991. - 160 с.
- Приходько В.К. Выразительные средства языка. - M.: Академия, 2008. - 256 с.