Субъективные права и обязанности, принадлежащие участникам договорного правоотношения, должны быть гарантированно защищены. Если данное право ничем не гарантировано, и не закреплены способы их защиты, то это право остается только декларативным.
Действительно, если субъекты обязательственных отношений, не регулируемых прямо нормой права, обращаются за юридической защитой своих прав и интересов, нарушаемых другими лицами, в суды, они могут рассчитывать на признание своих интересов в качестве законных, своих прав и обязанностей в качестве юридических и, соответственно, на признание своего права (в юридическом смысле) на определенное поведение (действие или бездействие), устранение незаконных запретов, препятствий со стороны других лиц и применения юридических санкций.
Анализ особенностей обязательственных договорных правоотношений является одним из средств исследования эволюции гражданского общества как составной части государственной и правовой истории Республики Казахстан. Таким образом, остро встает проблема реального осуществления субъективных прав, претворения их в жизнь, превращения закрепленных в праве возможностей в действительность.
Лишь тогда, когда каждый гражданин в государстве будет знать, что он действительно может сделать то, на что он, как ему говорят, имеет право, государство можно будет назвать правовым. Новый взгляд на особенности гражданскоправового договора позволяет определить его значимость, роль и сущность в современном постсоветском периоде.
Анализ роли и значения договора, сделанный доктором юридических наук А.Г. Диденко, позволяет сделать вывод о том, что формальные границы договорных отношений в современном законодательстве Казахстана не соответствуют его практической сущности, содержанию и фактическим границам. Несмотря на определенные недостатки в формировании договорного права в Казахстане, отмеченные А.Г. Диденко, нельзя не заметить прогрессивное значение договора, содействующего развитию социальных связей. С развитием рыночных отношений усложнились и договорные отношения. Они стали наиболее разнообразными [1; C. 15].
Широкое использование договоров в условиях рыночной экономики повлекло дальнейшее развитие договорных отношений.
Демократизация общественной жизни позволила сделать эту правовую конструкцию всеобщей. В развитом демократическом государстве решения по большей части принимаются на основе консенсуса. Следовательно, сфера договорного права может существенно расшириться.
Однако в современном обществе нужно очень четко уметь определять ту границу, за которой кончается свое право и начинается ущемление прав другого субъекта. В этом случае недалеко до беззакония и анархии.
Прикрываясь лозунгом о свободном осуществлении своих прав, субъект права может не умышленно, а иногда и умышленно злоупотребить этой свободой и перейти ту границу дозволенного, которая отделяет осуществление права от злоупотребления им. Анализ действующего законодательства свидетельствует, что право на защиту по своему материальному содержанию включает в себя:
- во-первых, возможность субъекта права использовать определенные законом средства принудительного воздействия на правонарушителя;
- во-вторых, возможность применения непосредственно самим управомоченным лицом юридических мер оперативного воздействия на правонарушителя;
- в-третьих, возможность лица обратиться к соответствующим государственным или общественным органам с требованием понуждения обязанного лица к определенному поведению.
Все эти возможности неразрывно связаны с характером самого защищаемого субъективного права. Анализ действующего законодательства свидетельствует, что право на защиту по своему материальному содержанию включает в себя:
- во-первых, возможность субъекта договорного права использовать определенные законом средства принудительного воздействия на правонарушителя;
- во-вторых, возможность применения непосредственно самим управомоченным лицом юридических мер оперативного воздействия на правонарушителя;
- в третьих, возможность лица обратиться к соответствующим государственным или общественным органам с требованием понуждения обязанного лица к определенному поведению.
Все эти возможности неразрывно связаны с характером самого защищаемого субъективного права.
Децентрализация экономической системы, появление на рынке множества коммерческих организаций и иных юридических лиц, являющихся, в основном, собственниками имущества, которые строят свои отношения на основе частноправовых принципов, обострили проблему обеспечения зашиты прав и законных интересов участников имущественного оборота.
Данная проблема нашла отражение в Конституции РК и ряде законов, принятых в последние годы. В соответствии с Конституцией, каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты возведена Гражданским кодексом Республики Казахстан в ранг принципов, на которых основывается гражданское законодательство.
Одной из основных задач экономических судов при рассмотрении подведомственных им споров является защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
Анализ практики экономических судов Республики Казахстан, ежегодно рассматривающих сотни тысяч дел по спорам в сфере экономических отношений, позволяет сделать вывод о том, что результаты коммерческой деятельности организаций и индивидуальных предпринимателей зачастую предопределяются их умением обеспечить восстановление нарушенных прав и их судебную защиту.
Степенью освоения всего арсенала существующих приемов и навыков организации этой работы. Нередко участники гражданского оборота оказываются беспомощными перед незаконными действиями государственных органов, в особенности налоговой инспекции и налоговой полиции, таможенных, антимонопольных и других контролирующих органов, а также органов местного самоуправления. Во многих случаях организации и предприниматели оказываются юридически беспомощными и перед лицом недобросовестных контрагентов по гражданско-правовым обязательствам.
Выступая в роли кредиторов по таким обязательствам, участники гражданского оборота в лучшем случае добиваются от должника в судебном порядке взыскания суммы долга либо исполнения обязательства в натуре, что в условиях инфляции не компенсирует их потери, вызванные нарушением обязательств со стороны контрагента. В крайне редких случаях в суд предъявляются требования о взыскании убытков, причиненных в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения должником своих обязательств.
К примеру, на протяжении последних лет доля споров о возмещении убытков среди всех дел, ежегодно рассматриваемых экономическими судами, не превышала 5-7 процентов.
Более того, наблюдается устойчивая тенденция к сокращению числа обращений участников имущественного оборота в экономические суды с исками о возмещении убытков, причиненных нарушением договорных обязательств (как в абсолютном выражении, так и по удельному весу среди всех дел, разрешаемых экономическими судами). Вне поля зрения кредиторов нередко остается и возможность взыскания с недобросовестных контрагентов по обязательствам процентов за пользование чужими денежными средствами, законной или договорной неустойки. До настоящего времени не столь частым явлением в судебной практике являются также дела, возбужденные по заявлениям кредиторов о признании должника несостоятельным (банкротом).
Неумение или нежелание участников гражданского оборота защищать свои нарушенные права, пассивность кредиторов затрагивают не только интересы конкретных лиц, но и оказывают общее негативное влияние на макроэкономические тенденции, следствием которого являются кризис неплатежей, неплатежеспособность огромного числа субъектов предпринимательства, недобросовестность в коммерческих делах. Субъективные гражданские права, которые принадлежат участникам имущественного оборота, должны быть не только реально осуществимыми. Субъекты этих прав должны быть наделены возможностями по пресечению нарушения прав, их восстановлению, компенсации всех потерь, вызванных нарушением субъективных прав. Как правильно отмечал В.П. Грибанов: «Субъективное право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушения необходимыми средствами защиты, является лишь декларативным правом». Правильным представляется также вывод В.П. Грибанова о том, что «возможность правоохранительного характера включается в само содержание субъективного материального требования как одно из его правомочий» [2; С. 23].
Всякое субъективное гражданское право подлежит защите, а носитель этого права обладает соответствующим правомочием на его защиту с помощью средств, предусмотренных законодательством.
Это правомочие является одним из элементов субъективного гражданского права (включая обязательственное право, возникшее из договора), который проявляет себя лишь в ситуациях, когда кто-либо оспаривает, посягает или нарушает это субъективное гражданское право.
Объем правомочий по защите субъективных гражданских прав зависит от целого ряда факторов, связанных как с самим защищаемым правом, так и с обстоятельствами его нарушения.
Во-первых, объем возможностей защиты (содержание права на защиту) субъективного гражданского права во многом определяется природой этого права.
В отличие от права собственности в обязательственных договорных (относительных) правоотношениях, предполагается, что, как правило, права стороны в обязательстве могут быть нарушены лишь другой стороной этого же обязательства. Поэтому, очевидно, нет нужды наделять кредитора возможностями по защите его права от всех иных лиц, помимо должника. В тех же редких случаях, когда из обязательства возникают некоторые правомочия, сходные с правомочиями собственника либо субъекта вещного права (например, правомочия по владению и пользованию имуществом), законодатель наделяет такого субъекта возможностями по их защите, аналогичными тем, которые предоставлены собственнику.
Во-вторых, объем возможностей по защите нарушенного права зависит от вида и степени его нарушения. Дифференцированный подход законодателя в наделении субъектов гражданских прав возможностями по их защите в зависимости от указанного критерия хорошо заметен, к примеру, в различии последствий ненадлежащего исполнения обязательства и неисполнения обязательства [3, C. 120].
В первом случае уплата должником неустойки по договору и возмещение им убытков не освобождают его от исполнения обязательства в натуре.
Во втором те же действия должника являются основанием к освобождению его от исполнения обязательства в натуре.
В-третьих, объем правомочий по защите нарушенного права предопределяется также правовым статусом лица, допустившего это нарушение.
Так, нельзя не замечать отличий в степени защиты нарушенных гражданских прав, если такое нарушение допущено со стороны государства, выступающего в качестве субъекта соответственно частного или публичного права.
Если государство в лице его органов выступает в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, то оно действует на равных началах с иными участниками этих отношений гражданами и юридическими лицами, и, следовательно, против него могут быть применены любые способы защиты нарушенных гражданских прав.
Иное дело, если государство в лице его органов допускает нарушения гражданских прав, действуя, однако, в качестве субъекта публичного права. В этом случае нормы гражданского права не применяются, если иное специально не предусмотрено законодательством. Поэтому субъекту нарушенного права придется ограничиться требованием о признании ненормативного акта соответствующего государственного органа недействительным либо иском о возмещении за счет государства убытков, причиненных в результате незаконных действий (бездействия) государственного органа или должностных лиц этого органа.
Правовой статус нарушителя имеет определяющее значение для объема предоставляемых возможностей по защите субъективного гражданского права и в тех случаях, когда правоотношения находятся в сфере действия только частного права.
Можно, например, обратить внимание на существенное различие в правовой регламентации обязательств, стороны которых соответственно связаны или не связаны с осуществлением предпринимательской деятельности, при решении вопросов одностороннего отказа от исполнения обязательства, досрочного исполнения обязательства, ответственности за нарушение обязательства.
Как известно, общим правилом в гражданско-правовых отношениях является недопустимость одностороннего отказа от исполнения обязательства и одностороннего изменения его условий, за исключением случаев, предусмотренных законом.
Однако в отношении обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности, односторонний отказ от его исполнения или одностороннее изменение его условий допускается также в случаях, предусмотренных договором.
Если обычно должник вправе исполнить свое обязательство до срока, установленного договором, то применительно к обязательствам, связанным с осуществлением предпринимательской деятельности, действует прямо противоположное правило: досрочное исполнение такого обязательства допускается только в случаях, когда право должника исполнить обязательство до установленного им срока предусмотрено законом, иными правовыми актами или условиями обязательства либо вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства.
Необходимым основанием ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства по договору признается наличие вины лица, допустившего нарушение обязательства, в форме умысла или неосторожности. Данное положение в прежние годы носило характер генерального принципа гражданскоправовой ответственности. Такое отношение к наличию вины лица, допустившего нарушение обязательства, как к необходимому основанию его ответственности нашло отражение и в ГК.
Что же касается ответственности коммерческой организации, индивидуального предпринимателя или иного лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность, то основанием его освобождения от ответственности за нарушение обязательства может служить лишь невозможность исполнения этого обязательства вследствие непреодолимой силы, если иное не будет предусмотрено законом или договором. Следовательно, в этом случае кредитор располагает более широкими возможностями для защиты нарушенного права.
Зависимость объема возможностей субъекта гражданского права по его защите от правового статуса лица, допустившего нарушение, выявляется также при анализе статуса (организационно-правовых форм) юридических лиц, предусматривающего в ряде случаев субсидиарную ответственность учредителей (участников) этих юридических лиц.
Так, учредители (участники), собственники имущества юридического лица или другие лица, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, несут субсидиарную ответственность по его обязательствам в случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана указанными лицами.
Такую ответственность несут также участники полного товарищества, общества с дополнительной ответственностью; основное хозяйственное общество по долгам дочернего общества в случае его несостоятельности; члены производственного и потребительского кооперативов. В таких случаях существенно расширяются возможности защиты нарушенных субъективных прав контрагентов данных юридических лиц [4, C. 56].
Право на защиту субъективного гражданского права, т.е. объем возможностей по пресечению нарушения этого права, восстановлению положения, существовавшего до нарушения права, компенсации потерь, зависит от применяемого участником имущественного оборота способа защиты нарушенного права.
Поэтому, как нам представляется, одной из задач гражданско-правовой доктрины является определение критериев выбора оптимального способа защиты нарушенного гражданского права в наиболее типичных ситуациях, что может оказать реальное влияние на повышение стабильности и надежности положения участников имущественного оборота в договорных правоотношениях.
ЛИТЕРАТУРА
- Диденко А.Г. Договор в гражданском праве // Предприниматель и права. 2000. № 12. – С. 13-15.
- Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1972. – 120 с.
- Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. – М.: «Статут», 1997. 682 с.
- Амирханова И. Некоторые вопросы заключения договоров в предпринимательской сфере // В сб.: Договор в гражданском праве: проблемы теории и практики.Алматы, 2000.С. 70-75.