Являясь сторонниками правового самоопределения Казахстана и Сибири, представители движения «Областничество» привлекали к себе всю мыслящую элиту Царской России и присоединенных ею колоний. Поэтому среди коллег и единомышленников Н.М. Ядринцева и Г.Н. Потанина много представителей местного населения. Ярким примером этого является совместная работа в рядах членов Западносибирского отделения Русского географического общества с такими казахскими просветителями, как А. Кунанбаев и Ы. Алтынсарин, дружба Н.М. Ядринцева с Ч.Ч. Валихановым.
Ч. Валиханов своей научной и просветительской деятельностью положил начало распространению в Казахской степи передовых идей о пользе знания, о необходимости образования для народа. Эти идеи также были близкими первому казахскому педагогу, писателю Ыбраю Алтынсарину, а также основоположнику казахской письменной литературы Абаю Кунанбаеву. Ч. Валиханов, Ы. Алтынсарин, А. Кунанбаев эти три имени олицетворяют собой передовое казахское просветительство, которое сыграло свою прогрессивную роль в развитии общественно-политического сознания казахского народа.
Жизнь и деятельность Чокана Валиханова приходится на сравнительно небольшой, но исторически значимый период, так как это были годы больших перемен в жизни казахского народа. В тот период завершался процесс присоединения Казахстана к России, начали разрушаться старые патриархально-феодальные устои, степная окраина стала вовлекаться в орбиту российских политико-правовых устоев. И хотя политика царизма была проникнута реакционным духом, все это не могло помешать созидательному общению двух народов — русского и казахского. А в условиях, когда Сибирь и Казахстан превращались в места ссылки революционных деятелей России, царизм невольно способствовал распространению вширь передовых демократических, революционных идей, ускорял процесс духовного развития окраин [1, с. 160].
В центре России в это время революционное движение стало более мощным и глубоким. На смену первому, дворянскому этапу, как писал в статье «Памяти Герцена» В.И. Ленин, пришел разночинный период революционного движения, когда А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов серьезно ставили вопрос о крестьянской революции, о возможности перехода России к социализму, минуя капитализм. Весьма радикально были настроены и члены кружка М.В. Буташевича-Петрашевского, в который входили тогда еще начинающие писатели Ф.М. Достоевский, С.Ф. Дуров и многие другие деятели русской культуры.
Ч.Ч. Валиханов был знаком с Н.М. Ядринцевым со времен студенческой жизни в Санкт-Петербургском Университете, их творческие характеры серьезно сблизились в период развития движения «областничества», возглавляемого Н.М. Ядринцевым и активного творческого поиска Ч. Валиханова.
В эти годы Ч.Ч. Валиханов был поглощен работой, создавая шедевры казахской политико-правовой мысли XIX столетия. Его высказывания были достаточно смелыми и не потеряли своей актуальности в настоящее время.
Поэтому вполне очевидно, что Н.М. Ядринцев и Ч.Ч. Валиханов поднимали схожие проблемы на страницах своих статей и очерков. Социально-политическая жизнь Казахстана и Сибири была тесно связана, так как этот колониальный регион стал местом ссылки для передовой российской интеллигенции.
Результатом подъема общественного сознания стало появление сибирской периодической печати Сибирского отделения Географического общества, членами которого были Ч.Ч. Валиханов и Н.М. Ядринцев.
Обсуждение результатов воздействия административно-правовых реформ Царской России занимает широкий пласт в исследовательской жизни обоих авторов.
Проводя параллели между политикоправовыми мыслями Валиханова и Ядринцева можно проследить поэтапное изменение у них отношения к общественнополитической системе. Ч. Валиханов в начале своего творческого пути неоднозначно относился к вопросам административноправового управления в казахской степи. Прокомментировать политико-правовое развитие личности Ч. Валиханова можно мнением, высказанным С. Узбекулы: «С одной стороны, понимая, что вопросы национальной идентичности и правового самоопределения своего народа являются приоритетными для любого гражданина, патриота своей страны, он считал, что им нужно отводить более значительное место в отношениях между Россией и Казахстаном, но с другой стороны, он видел важность для казахской государственности усиления контактов между двумя странами» [2, с. 126]. Сказанное подтверждают простые слова Ч.Ч. Валиханова: «Мы без России пропадем… без русских мы Азия» [2, с. 126].
Схожее мнение по поводу национального самоопределения народов Казахстана и Сибири высказывал и Н.М. Ядринцев. Как пишет С. Пархимович в предисловии к книге Н.М. Ядринцева «Сибирь как колония», он продолжал отстаивать идею особого места Сибири в российской истории, ее будущее видел только в составе России» [3, с. 16].
Обращаясь вновь к взглядам Ч. Валиханова, необходимо отметить и другой этап его творческого пути, когда он стал свидетелем массового порабощения инородцев – казахов, калмыков, бурят, эвенков, ненцев и других народов, населявших Алтайский край, Северные регионы Казахстана, примыкавшие к Сибири. Увидев, каким образом обращаются царские чиновники с местным населением, Ч. Валиханов обращается к «чувству самосохранения, которое должно быть у каждого народа». Этическая сторона данного вопроса находится в прямой взаимосвязи с политикоправовой судьбой народа, считает Ч. Валиханов. Он отмечает, что «этому чувству обязаны народы, имеющие важные демократические достижения в своем политикоправовом развитии» [4, с. 16]. Поэтому он считал, что народ должен собственными силами добиваться признания своих прав перед властью и другими народами. Опасаясь влияния на царские решения различных советников из Степной комиссии, Ч.Ч. Валиханов всячески старался переубедить этих приезжих чиновников от бытовавшего в тот период мнения о том, что: «ваш народ (обращение к Чокану Валиханову главы Комиссии по сбору народных мнений о проекте судебной реформы И.Е. Яценко (1852 г.)) не подготовлен к пониманию преобразовательного значения готовящихся реформ» [5, с. 98.]. Ч. Валиханов понимал, что за этим стоит нежелание «растолковать» суть указанных реформ, а тенденция, когда русские чиновники, понимающие, что эта работа сложная и трудоемкая, теряют интерес к внедрению их реальных задач в судебную систему колонии. В результате внедрение реформ переходит в руки феодально-байской верхушки и мелких помощников представителей царской администрации. Ч.Ч. Валиханов, не раз бывший свидетелем подобных ситуаций (толпа задает вопросы, невпопад выкрикивает какие-то свои пожелания, начинает затяжной крикливый спор степняков и царской администрации, верх берут предприимчивые представители феодальной знати, желающие иметь дополнительную власть) в этой связи отмечает, что «обе стороны в конце концов примерялись на том, что одна не будет мешать другой обдирать простой народ» [6, с. 30]. В результате природная лень царских представителей брала верх, и даже отдельные благие решения, принимаемые в Москве, становились способом дополнительного порабощения в колониях. Понимая, что работа, ради которой была создана не одна комиссия, направляемая в степь, оставалась незавершенной, а причиной, указываемой в докладах, всегда было мнимое невежество инородцев, Ч.Ч. Валиханов возмущенно заявлял: «Когда мой народ хвалят за гостеприимство, то называют или просто киргизами или просто казахами. А если попрекают – за грубость и дикость» [2, с. 12.].
Как бы продолжая высказывания Ч.Ч. Валиханова, его друг и соратник Н.М. Ядринцев обращает внимание «на значительные природные дарования инородцев», которые могли бы быть использованы ими, если власть не была так жестока с ними в обращении. Изумительная энергия есть у тунгусов, якуты отличаются способностями поглощать другую культуру, «киргизы» давали даровитых людей и представляют народ, поражающий остроумием и богатством фантазии» [5, с. 98].
Н.М. Ядринцев, после активного этнографического изучения Казахстана и Сибири, в период его исследовательской работы в «Русском географическим обществе» писал, что в Сибири, у «инородцев», наряду с кочевой, имела место и развитая оседлая культура. Жителям Казахстана и Сибири свойственно умение приспосабливаться к климату, природе и сохранению своего существования.
В этих своих наблюдениях Ч. Валиханов и Н.М. Ядринцев указывают на то, что именно внутренние силы любого народа становятся основой, на которую ложатся политико-правовые идеи правящих кругов.
Таким образом, Н.М. Ядринцев и Ч. Валиханов, являясь авторами идеи о демократических формах правления в Сибири и Казахстане, становятся наиболее заметными защитниками и теоретиками демократии. В их трудах провинциальная тема поднимается до высоты идейного осмысления.
Ы. Алтынсарин (1841-1889 г.г.) и А. Кунанбаев 1845 –1904 г.г.) были также современниками Н.М. Ядринцева (1841-1894 г.г.), коллегами по Западно-Сибирскому и Оренбургскому отделам Русского Географического Общества. И хотя архивами тех времен не подтверждены возможные встречи и контакты этих известнейших людей своего времени с Н.М. Ядринцевым, все их мысли были посвящены борьбе против колониальной политики царизма на Востоке. Каждый из них вел борьбу известными ему методами и способами. Ыбрай Алтынсарин вошел в историю общественной мысли и литературы Казахстана как замечательный просветитель-педагог, писатель-фольклорист, этнограф, поэт, переводчик. Ы. Алтынсарин является одним из основоположников казахской реалистической литературы и литературного языка. Будучи переводчиком русской классики на казахский язык, он широко использовал опыт педагогов-писателей К.Д. Ушинского и Л.Н. Толстого. Глубокое изучение истории и современного состояния русской педагогики позволило ему стать просветителем родного народа. Его заслугой также является открытие сельскохозяйственных, ремесленных школ, разработка дидактических принципов обучения и воспитания детей, создание учебных и методических пособий.
Творения Алтынсарина носили социально-обличительный характер. В них он клеймил русских колониальных администраторов, казахских султанов и баев за алчность и невежество, равнодушие к судьбам простого люда; биев и судей за то, что разоряют дотла аулы, не думая о том, что придет час возмездия. И эти упреки бросал сын зажиточного человека и внук бия! Доставалось и ханам, которые «не знают правды, чинят всюду насилие». Вновь следовало предупреждение: обираемые и обманываемые доберутся до верховных правителей.
Н.М. Ядринцев также активно изобличал проблемы, созданные царской администрацией на территории Казахстана и Сибири. Н.М. Ядринцев в книге «Сибирь как колония» отмечал, что в процессе водворения в Сибирь и Казахстан «русская народность раздвинула мир инородцев и водворилась в Сибири, она получила даже некоторый перевес… главной целью ставилось ослабление инороднического элемента и уменьшение его» [3, c. 96]. Однако методы этого «водворения» не всегда отличались жестокостью, о которой писал и Ч. Валиханов, и Ы. Алтынсарин. Историк В.
Соловьева, чью цитату приводит в пример Н.М. Ядринцев, пишет, «чтобы с кротко покорившимися обращались вежливо, чтобы, идя за ясаком, ясачным людям напрасных обид и налогов не чинили, а собирали бы с них ясак с ласкою». Это был период завершения начального этапа присоединения Казахстана к России. Просвещенная русская царица под влиянием политикоправовых мыслей французских просветителей Вольтера, Дидро проводит свою политику в Сибири и Казахстане в форме заботы и покровительства. Н.М. Ядринцев пишет, что «в своих указах Екатерина II является настоящею защитницею и покровительницею обиженных инородцев» [3, с. 154].
Как и Н.М. Ядринцев, так и Ы. Алтынсарин оба мыслителя, несмотря на отрицательную оценку событий, отрицали мысль о необходимости насильственного революционного ниспровержения основ уничтожения социального политического строя, основанного на неравенстве, хотя и постоянно осуждали их. Объективное содержание и высочайший пафос произведений и всей деятельности Ы. Алтынсарина таковы, что он готов был бороться со всеми и всем, мешающим народу зажить свободно.
Ы. Алтынсарин выступал против невежества, суеверия, замыкания в рамках кочевого быта, а также против тех служителей культа, которые религиозность местного населения использовали в целях оправдания бытовавшего термина – «добровольное присоединение» [7, с. 12].
Оба мыслителя, понимая, что, наряду с социальными изменениями, Сибирь и Казахстан ждут и экономические перемены, при этом выражают совокупное мнение о том, что с развитием капиталистических отношений в Казахстане потребуется большое количество образованных людей. Это предвидели представители движения «Областничества» Н.М. Ядринцев и его соратники.
И так как организацию народного образования в Казахстане возглавили русские миссионеры, такие, как Н. Ильминский, А. Алекторов и другие, то слова, сказанные Н.М. Ядринцевым о том, что «по самому географическому своему положению Сибирь, естественно, будет в соприкосновении с азиатскими государствами, которые не всегда же будут жить замкнутою жизнью, и когда-нибудь будут доступны европейскому просвещению; и если Сибири суждено будет играть какуюнибудь роль в этом мировом цивилизующем общении, то сибирские народы, усвоившие при посредстве русской национальности европейское просвещение, могут явиться весьма видными посредниками этой цивилизации и оказать великие услуги общечеловеческому прогрессу» [8, с. 123], можно назвать полемикой по отношению к официально признанному среди миссионеров мнению.
Благоприятное воздействие на борьбу Н.М. Ядринцева и Ы. Алтынсарина в Сибири и Казахстане за широкие права на национальное просвещение и развитие прогрессивной педагогической мысли оказали политико-правовой подъем и развитие передовых учений представителей движения 60-х годов XIX века активная научнопросветительская работа передовых русских педагогов: Н.Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Н, И, Пирогова, К.Д. Ушинского и Л. Н. Толстого.
Деятельность Н.М. Ядринцева в целом сдвинула с мертвой точки систему образования в Сибири, позволила построить школы для бедных инородцев, собрать средства на строительство первого в Сибири Университета, в котором позднее получили образование лучшие сыны казахского народа. Борьба Ы. Алтынсарина также может быть названа успешной. «Самоучитель русской грамоты для киргизов» был издан Н. Ильминским в Казане в 1861 году [9], а в 1891 году Н. Ильминский выпустил в свет книгу «Воспоминания об И. А. Атынсарине» [10]. Поэтому можно сказать, что Ы. Алтынсарин смог, в отличие от других казахских просветителей, доказать необходимость обучения в казахских школах на казахском и русском языках одновременно, что явилось огромным достижением для того реакционного периода. Его дружба с Ильминским сказывалась на данном процессе и позволила несколько более мягкими методами провести реформу образования в нашей стране в тот период, чем это было в Прибалтике, Белоруссии и Украине.
Другим титаном казахского просвещения, которого стоит считать современником и единомышленником Н.М. Ядринцева, является Абай (Ибрагим) Кунанбаев (1845 – 1904 г.г.). Это политический деятель, поэт, композитор, философ, просветитель, передовой человек своего времени, искавший верный путь для облегчения жизни родного народа [11, с. 45].
Абай тесно приобщился к русскому языку и литературе. Абай занял заметное место среди деятелей того времени: степь ему пророчила судьбу знаменитого бия. К двадцати годам своей жизни Абай стяжал славу первого оратора, знал на память многочисленные решения разнообразных дел, вынесенных знаменитыми биями и, благодаря своим знаниям и необычайной памяти, представлял ходячий сборник народных преданий, пословиц, сказок и афоризмов, созданных мудрецами казахского народа [12, с. 17].
Переворот во взглядах Абая на жизнь и творчество произошел в 80-х годах XIX века, когда Абай познакомился с русскими политическими ссыльными: С. Гроссом, собиравшем в степи материалы для брошюры "Юридические обычаи киргиз" и Е. Михаэлисом, оказавшими огромное влияние на просвещение и образование Абая. Именно в это время он окончательно почувствовал себя поэтом-патриотом и, удалившись от общественных дел, посвятил свой досуг чтению и сочинению стихов [12, с. 17].
Первые стихи его заучивались наизусть, передавались из уст в уста. Имя поэта стало самым популярным в казахской степи. Стихи Абая звали к борьбе за уничтожение гнета и невежества. В своих произведениях Абай решительно выступал против насилия, эксплуатации, мусульманского религиозного фанатизма, родовых междоусобиц, боролся с отсталостью степи, звал народ к просвещению.
Абай стал великим классиком казахской культуры, наследие которого велико для многих поколений не только казахов, но и всех тюрков. Его творения курсивом проходят через всю казахскую политико – правовую жизнь и культуру. Они помогли многим нашим современникам познать себя и мир, в котором мы живем. Словом, творения Абая многолики, и каждое поколение находит в них что-то свое. Одновременно миллионы людей могут ознакомиться с трудами Абая. В этом смысле его изучают пушкиноведы, ибо он единственный и первый из Центральноазиатских классиков перевел на казахский язык роман А. Пушкина в стихах «Евгений Онегин». Совершенно правильно заявляет М.С. Сильченко, что «как материалист, Абай смотрел в грядущее открытыми глазами» [12, с. 17].
Равно, как и Н.М. Ядринцев, Абай считал, что «равноправие людей может быть только там, где нет угнетения и насилия». Н.М. Ядринцев также писал, что «cо стороны Русской народности в Сибири, к сожалению, почти ничего не сделано для инородческого образования и пробуждения инородческого ума. Ни системы инородческих школ, ни их характер и задачи воспитания не разрабатывались в Сибири. Попытки основания школ были случайные, точно так же, как и доступ инородцев в русские учебные заведения. Никакого привлечения и поощрения здесь не делалось и опека над инородцами, столь ревностная в других случаях, здесь совершенно устранялась» [13, с. 17]. Абай Кунанбаев и Николай Михайлович Ядринцев были едины во мнении о том, что, только создав условия для жизни и нормального развития местного населения, можно внедрять свои порядки и применять свои законы.
Именно поэтому в «Гаклии» А. Кунанбаев не раз останавливается на мысли о том, что «не сознание человека определяет его бытие, а наоборот, бытие определяет его сознание, ибо человек – «дитя своего времени». Об этом Абай полемизирует в стихотворении "Мотыльки, чей светел наряд" (1902), где говорится о том, что цветы, ласкающие взор и наполняющие грудь человека своим ароматом в летнюю пору, когда придет время, завянут и перестанут существовать. Точно так же погибнут бабочки, весело порхающие летом. Человек, подобно им, тоже смертен, поэтому в жизни человек должен трудиться, любить, чувствовать, одеваться, находиться в деятельности, бегать, произносить обдуманную речь и т.п. В конце стихотворения поэт приходит к выводу, что "человек дитя своего времени! Абай также считает, что «Эпоха управляет каждым человеком, но никто не может властвовать, над эпохой своего времени» [12, с. 18].
Важное место в политико-правовых учениях Казахстана второй половины XIX века занимают «Слова назидания», представляющие собой философско моралистические, общественно-политические и обличительно-сатирические высказывания поэта по поводу человеческих устремлений. Это плод многолетних дум, волнений и душевных порывов Абая.
Рассматривая органы чувств как источник познания, Абай пишет, что познание предметов и явлений реальной действительности возможно. «Если бы не было глаз, то какое бы мы получали в жизни удовольствие от красоты мира?... Если бы не было ушей, не слышали бы мы ни звуков голосов, не получали бы наслаждения от песни и ниоткуда не могли бы получить известий…». «Человек, говорит Абай, создан не по подобию червей, птиц и других животных; ему даны эстетические свойства, он поставлен на две ноги, вертикально вверх головой, чтобы созерцать мир». С ним соглашается Н.М. Ядринцев на страницах своих статей, посвященных трудному положению местных народов, отягощенных колонизацией. Н.М. Ядринцев не использовал свои познания в философии, а выражался языком публициста и политико – правового деятеля, но мысли А. Кунанбаева и Н.М. Ядринцева имеют один общий итог, который может быть выражен в следующих словах Н.М. Ядринцева: «С колонизацией неизбежно связаны такие негативные последствия, как болезни, которые смертельны для «инородцев», упадок традиционного хозяйства и даже голод, «психические потрясения и гнетущие аффекты» [13, с. 72]. Очевидно, эти оба мыслителя отмечали, что любому живому существу должно быть оказано соответствующее внимание со стороны власти, созданы условия для быта и творчества, для труда и досуга. Сказанное находит свое подтверждение во Всемирной декларации прав человека и гражданина детище французской революции, положившей начало мировому демократическому движению, давшей основу многим конституциям мира. Временной промежуток – вторая половина XIX века, время активного творческого подъема обоих мыслителей – есть период развития демократических сил в Европе и движения за естественные права и свободы человека по всему миру.
Значение творчества Абая определяется его борьбой за естественные права, за социально-экономические свободы, за науку, за подъем культуры своего народа. Значимость творчества Абая также связана с развитием дружбы между казахским и русским народом, со знакомством с русской культурой. В своих работах Н.М. Ядринцев, рассуждая о кочевом быте степных народов, также писал, что «дух знания должен найти их, дух братства должен соединить их с другими народами». «Часть азиатских народностей вошла и неминуемо войдет в состав русского общества, и жизнь этих народностей, как мы указали, может внести новые, оригинальные элементы в склад будущей цивилизации» [14, с. 10-14].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что современники Н.М. Ядринцева Ч. Валиханов, Ы. Алтынсарин, А. Кунанбаев независимо друг от друга стали единомышленниками патриотами Сибири, братьями по духу, выработали общие политико–правовые взгляды, так как политика, проводимая царской властью, указы и положения, которые были изданы Царским правительством, не могли иметь иного развития в умах мыслящих людей, какую бы народность они не представляли.
ЛИТЕРАТУРА
- Стрелкова И. Валиханов. Жизнь Замечательных Людей. Выпуск 1071 / 871. – М.: «Молодая гвардия», 2004. – 258 с.
- Узбекулы С. Ќазаќстанныњ саяси ой пікір тарихыныњ µзекті мєселелері. – Алматы: «Білім», 2004. – 153 с.
- Ядринцев Н.М. Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческо м отношениях. изд-е 2-е, испр, и доп. СПб.: Изд-е И.М. Сибирякова, 1892. 720 с.
- Ядринцев Н.М. Чокан Чингисович Валиханов: отчет РГО за 1865 год. Спб., 1866. – 89 с.
- Ядринцев Н.М. Воспоминания о Чокане Валиханове / Валиханов Ч.Ч. Собр. соч.– Т. 1. – С. 241.
- Маргулан А. Очерк жизни и деятельности Ч.Ч. Валиханова / Валиханов Ч.Ч. Собр. соч. – Т. 5. – 258 с.
- Джумагулов К.Т. Ибрай Алтынсарин и развитие культуры казахского народа. – Алматы, 1994. – 154 с.
- Алдибеков Ж.С. Алтынсарин Ы. – политико-правовые взгляды. Алматы, 2006. – 185 с.
- Ильминский Н. Самоучитель русской грамоты для киргизов. Казань 1861. – 187 с.
- Ильминский Н. Воспоминания об И. А. Атынсарине. – Казань, 1891. – С. 164.
- Казахская ССР Краткая энциклопедия. - Алматы, 1991. Т. 4.
- Сильченко М.С. Творческая биография Абая. Алматы, 1957. – 87 с.
- Ядринцев Н.М. Сочинения. Т 2. Сибирские инородцы: Тюмень, 2000. – Вып. 4 – 233 с.
- Ядринцев Н.М. Кочевой быт и изучения в степях // Восточное обозрение. 1886. - № 12. – С. 10-14.