Понятие и признаки соучастия в преступлении

В соответствии с действующим УК РК соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного уголовного правонарушения (ст. 27 УК РК).

Определение соучастия, используемое в УК РК, позволяет установить признаки соучастия, в числе которых в теории уголовного права принято выделять объективные и субъективные. К объективным специалисты относят количественный (участие двух или более лиц) и качественный (совместность деятельности) признаки; к субъективным - умышленность участия и участие в совершении умышленного преступления [3].

Количественный признак означает участие в совершении преступления двух или более лиц. Закон не определяет конкретное количество лиц, необходимых для признания соучастия в некоторых составах преступления. Часть авторов считает, что для большинства случаев соучастия достаточно наличия двух лиц, [4, С. 176] но длянекоторых форм соучастия требуется значительное количество соучастников, например, создание и руководство преступным сообществом, а равно участие в нем (ст. 235 УК РК), при организации незаконного военизированного формирования (ст.267 УК РК),при массовых беспорядках (ст.272 УК РК).

Действительно, на практике редко встречаются незаконные вооруженные формирования либо преступные сообщества, состоящие из двух лиц, однако, отсутствие законодательно закрепленного количества лиц, необходимого для признания существования перечисленных форм преступных объединений, логично обусловливает действие только одного количественного критерия соучастия - двух или более лиц [5, с. 238].

Определенную сложность вызывает проблема соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами. Действующее уголовное законодательство и судебная практика признают возможность соучастия общих субъектов в преступлениях, объективную сторону которых выполняют специальные субъекты. В соответствии с УК РК, «лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника».

Исследуя данную норму, Б.В. Волженкин отмечает, что ее применение сопряжено с определенными трудностями, когда объективная сторона преступления включает в себя действия, которые могут быть выполнены в принципе и общим субъектом, но совершение их специальным субъектом, указанным в законе, придает этим действиям новую качественную окраску. Например, общий субъект совместно со специальным субъектом совершает хотя бы частично объективную сторону состава преступления, то есть выступает в качестве соисполнителя [6, С. 13]. Действующий закон этого не предусматривает.

Проблему существования преступлений со специальным составом, в котором не только субъект, но и остальные элементы состава имеют специальный характер, исследовал в своей работе С.С. Аветисян.

Автор предлагает включить в УК РК отдельную норму, регламентирующую ответственность соучастников в преступлениях со специальным составом, и согласно которой при посягательстве на общий или специальный объект лица, участвовавшие в совершении преступления наряду со специальным субъектом, несут уголовную ответственность в качестве организатора, подстрекателя, пособника либо соисполнителя. Соответственно обстоятельства, относящиеся к характеристике субъекта преступления (исполнителя) со специальным составом, должны учитываться при квалификации содеянного всеми соучастниками [7, С. 14].

Продолжая указанную тему, М.В.Феоктистов замечает, что с позицией законодателя однозначно можно согласиться только в случаях, когда объективная сторона преступления характеризуется простым деянием, совершаемым посредством одного действия или бездействия. Иная картина складывается при сложном характере объективной стороны. Деяние может состоять из нескольких действий, часть из которых может быть выполнена и лицом, не обладающим признаками специального субъекта [8, С. 174].

А.П. Козлов подвергает критике подобную позицию о признании общих субъектов соисполнителями, а не пособниками. Автор полагает, что в вопросе соучастия со специальным субъектом отсутствует проблема соисполнительства, а имеет место проблема форм соучастия. «Квалификация действий неспециальных субъектов будет зависеть от того, элементарное здесь соучастие без достаточной степени сорганизованности или групповое преступление, в котором степень сорганизованности достаточно высока для того, чтобы абстрагироваться от сущности субъекта». А.П.Козлов считает, что в судебной практике происходит недвусмысленное деление всех неспециальных субъектов на две части: входящих в преступную группу и не входящих в таковую (элементарное соучастие). Участники преступной группы несут ответственность без ссылки на ст. 27 УК РК как исполнители, а соучастники без образования группы со ссылкой на ст. 77 УК РК как организаторы, подстрекатели и пособники. Аналогичная ситуация складывается и для специального субъекта - иного соучастника при элементарном соучастии. И поэтому отсутствует разница в квалификации как таковая, а правила ст. 28 УК РК и саму норму в законе следует признать излишними.

Некоторые исследователи не видят проблемы в решении вопроса квалификации преступлений со специальным субъектом. Например, Л.В.Иногамова-Хегай, сравнив положения уголовного закона, приходит к следующим выводам:

• Во-первых, все члены организованной группы и преступного сообщества являются соисполнителями независимо от характера выполняемых функций и статуса специального субъекта.
• Во-вторых, положения ст. 28 УК РК, рассмотренные с учетом положений ст. 27 УК РК, позволяют сделать вывод о возможности соисполнительства частного лица в преступлении со специальным субъектом в случаях, когда объективная сторона преступления позволяет какие-то ее действия выполнять любому лицу, а не только обладающему специальным признаком [9, С. 232]. Без всякого сомнения, участники организованной группы и преступного сообщества (преступной организации) должны нести уголовную ответственность как исполнители и соисполнители без ссылки на ст. 27 УК РК. Однако при простом соучастии (соисполнительстве) и сложном соучастии (соучастии с распределением ролей) возникает проблема квалификации действий общего субъекта, выполнявшего совместно со специальным субъектом объективную сторону преступления. На наш взгляд, положения ст. 28 УК РК необоснованно снижают роль соучастника, частично выполнившего объективную сторону преступления. Почему действия лица, непосредственно участвовавшего в совершении преступления, квалифицируются как действия лица, которое не участвовало в его совершении? Думается, что признак специального субъекта не должен противоречить положениям ст. 27 УК, регламентирующей виды соучастников и подробно описывающей характер действий каждого из них. По нашему мнению, в преступлениях со специальным субъектом главной фигурой остается лицо, обладающее специальными признаками, которое признается исполнителем преступления.

В то же время лиц, непосредственно участвовавших в совершении преступления совместно со специальным субъектом, следует признавать соисполнителями преступления. Они не могут совершить указанный состав преступления в одиночку, потому что не обладают признаками специального субъекта. Следовательно, они не могут быть исполнителями преступления.

Тем не менее, задумав и осуществив преступление совместно со специальным субъектом, лицо становится соучастником, а при выполнении объективной стороны преступления - соисполнителем.

В связи с изложенным, представляется правильным согласиться с предложением М.В.Феоктистова о дополнении ст. 28 УК РК словом «соисполнитель». Подобная квалификация, на наш взгляд, должна распространяться и на соучастие в должностных преступлениях, в которых требуется участие лишь одного должностного лица.

Отступление от положений закона наблюдается при квалификации действий соучастников в совершении преступления, предусмотренного ст. 100 УК РК - убийство матерью новорожденного ребенка. Субъектом данного преступления может быть только мать новорожденного ребенка, достигшая шестнадцатилетнего возраста. Традиционно законодатель, выделяя деяние в качестве самостоятельного преступления, принимает во внимание особую биологическую роль матери, совокупность факторов,сопровождающих процесс родов либо первоначальное послеродовое состояние. В то же время соисполнители такого преступления несут ответственность по ст. 99 УК, организатор, подстрекатель и пособник — по ст. 28 и ст. 99 УК. [10, С. 14] По мнению М.В.Феоктистова, это обусловлено тем, что основными факторами, снижающими общественную опасность содеянного, выступают не особенности личности, не признаки специального субъекта, а обстановка места совершения преступления, время его совершения, особое психическое и эмоциональное состояние женщины, которое отсутствует на стороне иных соучастников детоубийства, что должно влечь квалификацию их действий по ст. 100 УК [11, С. 229].

На наш взгляд, именно привилегированность состава преступления, предусмотренного ст. 100 УК, требует распространения его действия исключительно на специальный субъект - мать новорожденного ребенка, так как действия других соучастников, достигших возраста уголовной ответственности и признанных вменяемыми, которые осознают общественно опасный характер своих действий и предвидят наступление вредных последствий, тем не менее желают либо сознательно допускают их наступление, что всегда представляет собой убийство при отягчающих обстоятельствах (в части нахождения ребенка в беспомощном состоянии).

По смыслу закона, уголовной ответственности подлежат только вменяемые физические лица, достигшие возраста уголовной ответственности, установленного ст. 14 УК РК. Тем не менее, продолжительное время Нормативным постановлением Верховный Суд Республики Казахстан, обобщая судебную практику, рекомендует судам квалифицировать действия участника группового преступления (изнасилования, разбоя, грабежа и т.д.) по признаку группы «независимо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, либо в силу требований ст. 14 УК РК, или по другим предусмотренным законом основаниям».

Одним из последовательных сторонников такой позиции является Р.Р. Галиакбаров, считающий, что групповой способ исполнения отражает объективную характеристику совершения насильственного преступления несколькими физическими лицами, когда только один из них обладает признаками субъекта преступления [12, С. 51]. Данный феномен, по его мнению, представляет собой самостоятельное уголовно-правовое явление, при котором за основу решения вопроса берутся не нормы соучастия в преступлении, а объективные признаки совершения преступления. Автор выделяет индивидуальные признаки указанного явления:

1. стечение в одном преступлении нескольких физических лиц;
2. обладание юридическими признаками субъекта преступления лишь одного из них;
3. выполнение преступления надлежащим субъектом своими усилиями;
4. сознательное дополнительное использование в процессе совершения преступления усилий лиц, не подлежащих уголовной ответственности [13, С. 18]. Р.Р. Галиакбаров разграничивает понятия группы и соучастия. По его мнению, группа характеризует способ насильственного посягательства и не охватывается правилами соучастия в преступлении, имея самостоятельное правовое значение. Общественная опасность здесь возрастает за счет того, что в самой реализации насилия участвует несколько физических лиц.

Подобный рост происходит за счет соединения физических усилий участников, что приводит к большей результативности посягательства, которое воспринимается потерпевшим и окружающими иначе, нежели выполненное одним лицом, так как иногда сам факт такого посягательства полностью парализует волю потерпевшего к сопротивлению [14, С. 257].

В частности, Н.Г. Иванов, хотя и относится к сторонникам того, что в соучастии могут быть только субъекты преступления, характеризуя повышенную общественнуюопасность совместно действующих лиц, выделяет три фактора: временного превосходства, возбуждения «производительной» энергии соучастников, большего психологического давления на жертву. На взгляд автора, ощущение помощи блокирует сдерживающие факторы, повышается готовность к совершению дерзких и опасных нападений, к причинению более тяжкого вреда правоохраняемой ценности. Психологическая же нагрузка на потерпевшего в случае группового нападения значительно ограничивает либо вообще подавляет возможности сопротивления.

Некоторые исследователи полагают, что групповое преступление — это разновидность соучастия, характерным признаком которого является непосредственное исполнение каждым из его участников полностью или частично объективной стороны состава преступления. При этом не признаются в качестве группового преступления случаи, когда наряду с лицом, обладающим всеми признаками субъекта преступления, в выполнении объективной стороны преступного деяния принимали участие лица, не обладающие признаками субъекта преступления. [15, С. 30]

Литература

1. Конституция Республики Казахстан, 30 августа 1995 г.
2. Уголовный кодекс Республики Казахстан, № 226-V от 3 июля 2014: Практическое пособие. – Алматы: «Издательство «Норма-К», 2014. – С.240.
3. Уголовное право. Общая и Особенная части / Под общ. ред. М.П.Журавлева и С.И.Никулина (автор главы С.И.Никулин совместно с КЛ.Акоевым). М., 2004. - С.142-145; Уголовное право. Общая часть / Под ред. Л.Д.Гаухмана и С.В.Максимова (автор главы - Л.Д.Гаухман). М., 2004. - С.193-199; Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. Л.В.Иногамовой-Хегай, В.С.Комиссарова, А.И.Рарога (автор главы - Л.В.Иногамова-Хегай). M., 2003. С.278-288; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Л.В.Иногамовой-Хегай (автор главы - А.А.Толкаченко). М., 2002. - С.175-180; Арутюнов А.А. Системный подход к общей теории соучастия в преступлении / Автореф. дис. канд. юрид. наук. М, 2001; Иванов Н.Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Саратов, 1991. - С.53; Гришаев П.И., Кригер Г.А. Соучастие по уголовному праву. М., 1959. - С.13, 17, 33.
4. Уголовное право. Общая часть / Под ред. Л.Д.Гаухмана и С.В.Максимова (автор главы - Л.Д.Гаухман). M., 2004. - С.194; Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. Л.В.Иногамовой-Хегай, В.С.Комиссарова, А.И.Рарога (автор главы - Л.В.Иногамова-Хегай). М., 2003. - С. 279; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Л.В.Иногамовой-Хегай (автор главы - А.А.Толкаченко). М., 2002. - С. 176.
5. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. А.И.Рарога (автор главы — Л.Д.Ермакова). М., 2001. - С.238; Брсоян B.A., Крюков А.А. Уголовноправовые меры борьбы с организованной преступностью // Сибирский юридический вестник. Иркутск, 2004. № 3. – С.43.
6. Волженкин Б. Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право. 2000. №1. - С. 13.
7. Аветисян С. Проблемы соучастия в преступлении со специальным субъектом (специальным составом) // Уголовное право. 2004. №1. - С.4.
8. Феоктистов М.В. Ответственность за соучастие в преступлении: некоторые проблемы теории и практики // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. М., 2004. - С.174.
9. Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. Л.В.Иногамовой- Хегай, В.С.Комиссарова, А.И.Рарога (автор главы - Л.В.Иногамова-Хегай). М., 2003. - С.321.
10. Бородин СВ. Преступления против жизни. СПб., 2003. С.344; Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2002. С.268-270; Волженкин Б.В. Указ. соч. С. 14; Безбородое Д. Общая характеристика вины соучастниковпреступления // Уголовное право. 2004. № 2. - С. 10.
11. Бородин С. В. Ответственность за соучастие в преступлении: некоторые проблемы теории и практики // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. М., 2004. - С.174.
12. Галиакбаров Р. Как квалифицировать убийства и изнасилования, совершенные групповым способом // Российская юстиция. 2000. № 10. - С. 51-53.
13. Савельев Д. Легализовать ответственность за групповой способ совершения преступления // Российская юстиция. 2001. №12. С.49; Хмелевская Т.А. Виды групповых преступлений и их квалификация по УК Российской Федерации: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2000. - С.18.
14. Иванов Н.Г. Уголовное право России. Общая и Особенная части. М., 2003. - С.257.
15. Сидирякова М.В. Назначение наказания участникам групповых преступлений: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Самара, 2003. – С. 30.