По тематике и идеям большую часть региональных анекдотов составляют политические анекдоты. В подобных анекдотах мишенью для смеха становятся общественный строй и недостатки в его идеологии. Самая важная черта же заключается в том, что создатели такого типа фольклорных текстов не испугались политического давления, опасности репрессий, не побоялись в свое время сказать свое слово.
Создатели анекдотов общественно-политического содержания создавали тексты, вовсе не выходя за рамки международного политического мира, или не став его участниками. Эти образцы они создавали в своих кварталах, на территориях, где жили. А этот мир творчества носил резкое общественно-политическое содержание. Заведший разговор об этих вопросах, литературовед А. Мирахмедов писал: «Народные комики, относящиеся, преимущественно, к неимущим, или сословию ремесленников, смеясь над общественной несправедливостью, твердолобыми и невежественными людьми, мерзкими поступками, уродливыми обычаями, помогали развитию и очищению, усовершенствованию нравственности, усилению чувства отвращения к злу, и любви к добру. В их руках не было ни книг, ни газет, ни трибуны. Оружием и средством пропаганды были лишь их сладкий язык, зоной деятельности же собственные дома, квартал, где они жили, город, дружеская среда, общество родственников» (11 , 31).
Из соответствующих исследований становится ясно, что в содержании анекдотов, формировавшихся в советское время, начиная с 70-х годов прошлого столетия, произошли серьезные изменения. Так, еще в 20-40 годы появились анекдоты о реальных исторических личностях (Троцкий, Ленин, Чичерин, Сталин и пр.), начиная с 60-е годов, их превзошли анекдоты, порожденные мультипликационные фильмами (10, 2). По ряду причин, по сравнению с реальными политическими деятелями (Хрущев, Брежнев, Андропов) размышления о прочих героях анекдотов в советской аудитории занимали не столь фундаментальное место. Во второй половине 70х и в первой половине 80-х годов в личных дневниках и в собранных эмигрантами анекдотах политические деятели занимали более широкое место (10, 2).
В упоминаемом историческом отрезке аналогичная картина наблюдалась и в Азербайджане, и в этом направлении сформировались значительные образцы анекдотов. В период правления советской власти народ хорошо осознал суть этого строя, его недостатки и изъяны, и в созданных им на этом историческом этапе анекдотах сатирическим языком заклеймил эту политическую идеологию. С этой точки зрения анекдот «Не оставляй на осень» на данную тему, обладающий содержательно и идейно завершенным сюжетом, навсегда врезался в память, распространился, передаваясь из уст в уста. В годы коллективизации, живший в одном из сел нагорной части Карабаха Аллахвердикиши, по настоянию родственников и соседей, спускается в равнинную часть региона и приходит в гости к Гашим-киши, живущему в селе Гияслы. Аллахверди так объясняет причину своего прихода: «…Брат, все те плодоносящие сады, плодородную землю, отары овец, что ты видел – все то, что было, отобрали и отдали голытьбе, а конюха Мамиша сделали их главой». Осознав существующее положение, Гашим-киши для успокоения своего друга, так характеризует возникший новый строй: “Не плачь, брат, это никчемная власть; раз там конюх Мамиш у власти, значит недолго ей, этой власти, жить, месяц-другой, самое долгое до осени протянет». У услышавшего эти слова Аллахверди разгораются глаза, и он, падая ниц и обнимая колени Гашима, говорит: «Брат, молю тебя, не оставляй на осень!» (4, 94). Из этого анекдота рождается также предположение, что народ, обладая способностью предвидеть, может все оценить к месту. Разумеется, такие анекдоты демонстрируют, насколько они важны, продуманны и актуальны на сегодняшнем историческом отрезке. И в несущем одинаковое содержание анекдоте «Потому и говорю» советская власть стала объектом сатирической критики. Председатель Совета Алекбер-киши всегда приговаривал, что «У этой власти нет конца», а когда ему задавали вопрос «Ты же сам у власти, почему так говоришь?», его ответ на этот вопрос так характеризовал людей (в том числе и себя самого), находящихся при этом общественном строе не на своем месте: “ — Потому и говорю, что такие как я, и есть власть!” (1, 87).
В анекдотах, обличающих общественный строй и его идеологию, преобладают горький смех, ирония. В анекдоте «Происшествие с козой» у одного богача отнимают весь крупный рогатый скот и раздают беднякам. Самому же ему дают лишь одну козу. Когда в один из дней некий представитель власти спросил у него о разнице между царской властью Николая и советской властью, он так ответил на этот вопрос с юмором: «Во время Николая у меня были бесчисленные богатства, крупный и мелкий рогатый скот, табуны... Да поможет Аллах советской власти, сейчас у меня всего одна коза. Все справляются о его здоровье, состоянии. Во всех книгах пишется о моей козе. Кто же будет недоволен такой властью?!” (2, 597). Или, тот же мотив так был охарактеризован в другом анекдоте: после установления советской власти приехавший в село партийный представитель, собрав вокруг себя жителей, говорит, что при коммунизме наступит раздолье, все будут жить зажиточно. Ихи (создатель и герой ряда анекдотов, собранных в Мугани) в ответ на это говорит: “Так бы сразу и сказал, что будет совсем как во времена царя Николая» (9 , 180) .
Среди анекдотов с политическим содержанием встречаются и образцы, характеризующие идеи В.И.Ленина. Анекдот «Кто не работает, тот не ест», построен именно на их диспуте. Персонаж этого поэтического образца Мехманкиши, вспоминает слова В.И.Ленина: «Учиться, учиться, еще раз учиться!». Мехман-киши видит, что из-за этих слов все идут учиться, и никто не остается работать. Поэтому приходит к такому предположению, что «Кто не работает, тот не ест». В.И.Ленин говорит: «Земля принадлежит крестьянам». Все высыпают работать, не ожидая, пока он скажет, чей же заработок с неё? (7, 323). В другом анекдоте, когда Гамбал оглы из рода Гарагойунлу возвращался после продажи на Казахском рынке быка, его обманули и у него отобрали все деньги. Донельзя сокрушенный Иса, возвращаясь после этого путь домой, видит, что некто стоит и, преграждая ему путь, протягивает нему руку. Иса полагает, что этот некто что-то у него просит. Но оказывается, это был памятник Ленину. В конце, попавшему в милицию Исе говорят, что Ленин, протягивая руку вперед, призывает тебя к свободе. Иса же говорит, что данную им свободу отобрали на базаре, обманув, отобрали у него деньги и отправили восвояси. «... Что вы заладили Ленин, Ленин, колхоз, колхоз?» (6, 232-233) .
Являющиеся героями анекдота «Да разве вернется?!», носящего в большей степени характер басни, курица, собака и крыса приезжают в СССР. Через месяц курица с собакой возвращаются назад.
Курица так объясняет причину своего возвращения: «... Есть ничего не дают, зато три раза в день требуют яйца». Собака же говорит так: «Братцы, клянусь, все воры. За той жертвой на охоте беги, на этого лай, а на еду ни мяса, ни костей». А крыса остается. Говорят, что у неё все пучком, в партию перешла. Везде полно мусорных свалок. В ближайшем будущем, прислав визы родственникам, соберет их всех вокруг себя» (8, 339).
В анекдотах с политической подоплекой в мишень для критики превратилась суть перехода в ряды партии в советскую эпоху. На заседании партийного бюро кандидату на прием в партию задают вопрос о том, какую цель он преследует, поступая в партию? Кандидат теряется при ответе и перевирает слова, которые прошептал сидящий перед ним член бюро, пожелавший ему помочь: «отдаю дань моде». А у другого кандидата спрашивают, кто является генеральным секретарем ООН. Снова один из сидящих в первых рядах шепчет, что У.Тан. Молодой человек, разозлившись, отвечает ему:
«Почему я должен стыдиться? Я заплатил тебе, так принимай меня в партию, я пойду» («утан» на азербайджанском языке буквально означает «стыдись» примечание переводчика) (5, 225). Как видно, в обоих анекдотах сказанные в конце анекдота слова, превратив суть вопроса в объект смеха, оживили его художественно-сатирическими красками.
«Деятельность» советских органов управления, их самоуправство стало целью обличения десятков политических анекдотов. В анекдоте
«Думал, ты умер» сотрудники Комитета Государственной Безопасности, арестовав одного человека и приведя к руководителю города, говорят, что этот человек распространяет слухи о вашей смерти. Когда удивленный этим обстоятельством руководитель города спросил о причине этого, арестованный говорит, что «назначенные вами люди грабят народ, тиранят его, вот я и подумал, что, наверное, вы умерли, поэтому они так самодурствуют» (8, 340). А в анекдоте «В Сибири все будут говорить на эстонском» Сталин, Брежнев и Горбачев получили образы сообразно своему характеру (8,341) .
В политических анекдотах регионального характера нашли себе место и стали мишенью для смеха и критики не только советский строй и его идеологическая система, но недостатки, порожденные самой сущностью этого строя. Очень актуальный для наших дней анекдот «Они еще будут есть» выделяется своим содержанием и идеями. После обретения в Азербайджане независимости молодой юноша спрашивает у уже вышеупомянутого Ихи-киши: Дядя Ихи, какие у тебя соображения об этой новой власти? Ихи-киши говорит: — Сынок, 10-15 лет объедавшие советскую власть, съедят и эту тоже.. А дальше Аллах милостив» (9, 171 ).
Известно то, что в советский период основные должностные лица состояли в рядах партии и комсомола, и появление изъянов, недовольства приходилось непосредственно на их долю. Анекдот «Где научился воровать?» привлекает внимание с точки зрения обличения и превращения в объект смеха создавшегося актуального положения вещей в период своего формирования. В анекдоте говорится о том, как начальник милиции на свой вопрос «Ты состоишь в партии, комсомоле?», адресованный совершившему воровство молодому человеку, не находит ответа, и так подытоживает свое решение: «Сынок, тогда скажи, где воровать научился-то?!» (9, 205-206). Конечно, анекдотов, бичующих сатирическим и большинство их сохранилось в народной памяти, передавались из уст в уста и по естественным причинам не получали путь в свет издавались.
В той или иной форме в региональных политических анекдотах оставилa свои следы и оставшиеся в наследство от Советской империи независимой республике крайне актуальная и болезненная проблема азербайджано-армянские отношений, обобщенных под названием карабахского синдрома. Такие сепаратистские настроения армян, как земельные претензии, присвоение всего и вся, как и в ряде локальных анекдотов, нашли свое сатирическое выражение и в шекинских анекдотах. Один шекинец говорит другому шекинцу, что армянские дашнаки пустили слух о том, что Шеки тоже является армянской землей. Второй утверждает, что виноваты мы сами. Каждое предложение начинаем со слова «hayındı».Так часто это говорим, что даже армян убедили в том, что Шеки их земля» («hayındı»слово паразит, используемое только шекинцами; «хай» самоназвание армян, в результате получается каламбур, который подразумевает, что нечто принадлежит хаям-армянам). Наконец, анекдот завершается ироничными красками:
Hayındı, ay hayındı, Dimә gözdәn yayındı.
Söylәdi neçә nadan: (Говорили невежды)
Nә Qarabağ , Naxçıvan! (Что Карабах, что Нахичевань)
Lap Şәki dә “hay”ındı (Шаки тоже принадлежит хаям (армянам)) (5 , 213) .
(начало поэтического текста каламбур, который не переводться)
Многочисленные региональные политические анекдоты подтверждают, что в исторический отрезок времени, когда установился какой-либо общественно-политический строй и его правящая идеология, создавались образцы анекдотов, идеологии, на которую опирается общественной строй, много, и собрать их все воедино невозможно.
- Антология азербайджанского фольклора (ААФ), книга I, Нахичеваньский фольклор / составители Т.Фарзалиев, М.Гасымлы, автор предисловия и редактор И.Аббасов. Баку: Сабах, 1994 (на азерб.языке)
- ААФ, книга III, фольклор Гёйчи / собиратель, составитель и автор предисловия Г.Исмаилов. Баку: Сяда, 2000 (на азерб.языке)
- ААФ, книга IV, Шекинский фольклор, том I / составители Г.Абдулгалимов, Р.Гафарлы, О.Алиев, В.Аслан. Баку: Сяда, 2000 (на азерб.языке)
- ААФ, книга V, Карабахский фольклор / собиратели И.Аббаслы, Т.Фарзалиев, Н.Назим; составитель и автор предисловия И.Аббаслы. Баку: Сяда, 2000 (на азерб.языке)
- ААФ, книга VI, Шекинский фольклор, том II / собиратель, составитель, автор информации, заметок и комментариев о сказителях, собирателях, источниках Г. Абдулгалимов. Баку: Сяда, 2002 (на азерб.языке)
- ААФ, книга VII, Фольклор Карагойунлу / собиратели-составители Г.Исмаилов, Г.Сулейманов. Баку: Сяда, 2002 (на азерб.языке)
- ААФ, книга XII, Зангезурский фольклор / собиратели В. Набиоглу, М. Казымоглу, А. Аскер; составители А. Аскер, М. Казимоглу. Баку: Сяда, 2005 (на азерб.языке)
- 8 . ААФ, книга XIII, Шеки-Закатальский фольклор / составители И.Аббаслы, О. Алиев, М.Абдуллаева. Баку: Сяда, 2005 (на азерб.языке)
- 9. ААФ, книга XVII, Муганьский фольклор / собратель Б.Гусейнов, составитель, редактор и автор предисловия Г.Исмаилов. Баку: Нурлан, 2008 (на азерб.языке)
- 10 . Архипова А.С. Анекдот и его прототип: генезис текста и формирование жанра. Диссертация … канд. филологических наук. M., 2003
- 11. А. Мирахмедов. Формирование образа Молы Насреддина в творчестве Джалила Мамедкулизаде // Исследования по Азербайджанской устной народной литературы, книга V. Баку: Элм, 1977 (на азерб.языке)