Классификацию источников правового регулирования международного коммерческого арбитража возможно осуществить по различным основаниям. Считаем, что наиболее существенной является классификация, основанная в первую очередь на соответствующих принципах данного института.
Как отмечает Ю.Г. Басин, принципами того или иного законодательства или законодательного института являются его основные положения, и. ионные начала, служащие фундаментом всей его правовой системы. Такие положения вытекают из концепции законодательного акта и нередко формулируются его текстом. Несмотря на достаточно абстрактный характер законодательной формулировки большинства принципов права, по мнению Ю.Г. Басина, вполне конкретная практическая направленность принципов выражается в следующем. Во-первых, они являются нормами прямого действия. Во-вторых, учитываются при разработке новых либо изменении старых законодательных документов. Втретьих, на принципы законодательства следует ориентироваться при необходимости применении аналогии права, в-четвертых, такие принципы должны приниматься во внимание при толковании, т.е. выяснении подлинного содержания нормы права либо должного содержания условий договора. В-пятых, опираясь на принципы законодательства, можно найти путь к преодолению противоречий между юридическими нормами, если таковые обнаруживаются [33].
Однако принцип права, по мнению С.В. Лобач и А.К. Каддыбаева, несмотря на его внедрение в акт законодательства, продолжает оставаться строго научной категорией: его содержание раскрывается наукой, его особенности, условия применения подлежат научному оформлению [34]. В теории права все принципы права в зависимости от сферы их действия принято разделять на общеправовые принципы, характерные для всех отраслей права; межотраслевые принципы, закрепленные одновременно в нескольких отраслях права; отраслевые принципы, присущие только исключительно одной отрасли права; принципы отдельных институтов, свойственные группе норм той или иной отрасли права либо комплексному институту [35].
И арбитражном (третейском) праве, пожалуй, как ни в одном другом подобном образовании, одновременно переплетаются нормы материального и процессуального права. Как справедливо отмечает О.Ю. Скворцов, генетически третейское разбирательство возникает в системе частного и материального права на основании договора (третейского соглашения) и трансформируется в систему норм процессуального характера, регулирующих отношения сторон по разбирательству спора [32,121].
Что касается принципов третейского (арбитражного) разбирательства, то нетрудно заметить, что в силу правовой природы арбитражного (третейского) права, их особенность заключается в том, что одни из них по своему характеру являются материальными принципами, другие же процессуальными.
Вопрос о правовой природе принципов арбитражного (третейского) разбирательства в настоящее время является достаточно дискуссионным в юридической науке. По мнению С.А. Курочкина, высказанные в российской литературе подходы к соотношению принципов третейского разбирательства и принципов гражданского процессуального права можно условно разделить на три основные группы: 1) отождествление принципов третейского разбирательства и принципов гражданского (арбитражного) процессуального права с включением в систему принципов третейского разбирательства ряда процессуальных принципов; 2) необходимо разграничение принципов третейского разбирательства и принципов гражданского процессуального права с признанием существования общих элементов; 3) принципы третейского разбирательства носят самостоятельный характер [36,118].
Следует отметить, что в казахстанской юридической литературе вопросам изучения принципов третейского разбирательства не было уделено должного внимания. Исключение составляет лишь комментарий к ст. 4 Закона РК «О третейских судах», подготовленный И.П. Грешниковым [37,25].
Казахстанский законодатель, в отличие от российского, основные принципы арбитражного и третейского разбирательства не только законодательно закрепляет в ст. 4 Закона Республики Казахстан от 28 декабря 2004 года «О международном коммерческом арбитраже» (далее — Закон об арбитраже) и ст. 4 Закона Республики Казахстан от 28 декабря 2004 года «О третейских судах» (далее Закон о третейских судах), но и раскрывает их содержание. Так, арбитражное и третейское разбирательство в Казахстане осуществляются с соблюдением принципов автономии воли сторон, законности, независимости, невмешательства в деятельность третейских судов (арбитражей), состязательности и равноправия сторон, справедливости и конфиденциальности.
Анализ указанных принципов позволяет сделать вывод, что принципы арбитражного (третейского) разбирательства включают в себя общеправовой принцип (принцип законности), материальные гражданско-правовые принципы (принцип автономии воли сторон, принцип недопустимости вмешательства в деятельность третейского суда и арбитража), а также отраслевые процессуальные принципы арбитражного (третейского) разбирательства (принцип независимости, принцип состязательности и равноправия, принцип конфиденциальности и другие принципы, в том числе прямо не названные в ст. 4 Законов о третейских судах и об арбитраже, например, принцип компетенции, принцип автономности третейского (арбитражного) соглашения и др.
Несколько особняком в системе принципов третейского (арбитражного) разбирательства стоит принцип справедливости. По мнению И.П. Грешникова, данный «принцип» представляет собой новшество отечественного законодательства, поскольку ни гражданский процесс, ни третейское разбирательство других стран его не знают [37,33]. На наш взгляд, этот принцип можно отнести к числу гражданско-правовых принципов осуществления гражданских прав.
Принцип автономии воли сторон означает, что стороны по предварительному согласованию между собой имеют право самостоятельно решать вопросы порядка и условий осуществления третейского (арбитражного) разбирательства по возникшему спору. Следует отметить, что содержание этого принципа сформулировано абсолютно одинаково и в ст. 4 Закона о третейских судах, и в ст. 4 Закона об арбитраже.
Принцип автономии воли сторон, содержащийся в указанных статьях Закона о третейских судах и об арбитраже, генетически обусловлен основополагающим принципом гражданского права принципом свободы совершения гражданско-правовых действий. Суть данного принципа заключается в том, что согласно п. 2 ст. 2 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее — ГК) граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своих интересах. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и it определении любых не противоречащих законодательству условий договора.
Как отмечает О.Ю. Скворцов, процессуальным отношениям придается договорный характер, поскольку в основе регулирующих их норм лежит соглашение частных субъектов, заинтересованных в разрешении частноправового спора. Отсюда возникает идея принципа lex voluntaris — автономии тяжущихся сторон. Автономия воли сторон оказывается важной не только для материально-правовых, но и для процессуально-правовых взаимоотношений сторон, поскольку определяет таковые независимо (или почти независимо) от воли публичной власти [38].
Между тем, в юридической литературе принцип автономии воли сторон отдельные авторы нередко называют принципом диспозитивности, зачастую сравнивая его с аналогичным принципом, действующим в гражданском процессуальном праве. В ст. 18 Федерального закона Российской Федерации от 24 июля 2002 г. «О третейских судах в Российской Федерации» (далее — Закон РФ о третейских судах) также содержится указание на принцип диспозитивности как один из основных принципов третейского разбирательства; содержание же этого принципа раскрывается в российской доктрине третейского права.
По мнению российских ученых, принцип диспозитивности в третейском праве по своему содержанию значительно шире аналогичного принципа диспозитивности в гражданском процессуальном праве, прежде всего потому, что стороны третейского разбирательства вправе самостоятельно определять порядок, правила и процедуры рассмотрения спора, выбрать форму третейского суда, определить место проведения третейского разбирательства, кандидатуры судей и пр., в отличие от диспозитивности сторон в гражданском процессуальном праве.
Другие исследователи, напротив, считают необходимым проводить разграничение между принципом автономии воли сторон и принципом диспозитивности по материальным и процессуальным аспектам. Так, например, по мнению К.М. Джудитта, принцип автономии воли сторон подразумевает как выбор сторонами в договоре применимого права, которое будет регулировать их отношения, так и возможность сторон избирать способ разрешения спора, т.е. право передать спор на рассмотрение арбитража [39]. По мнению же С.А. Курочкина, «...основной акцент при рассмотрении содержания этого принципа традиционно делается на его значении для определения подлежащего применению законодательства», а потому данный принцип не содержит в себе процессуальные аспекты третейского разбирательства [36,131].
Список использованной литературы:
- Басин Ю.Г. Принципы гражданского права / Гражданское право. Общая часть: Курс лекций / Под ред. А.Г. Диденко. Алматы: Нур-пресс, 2006. С.
- Лобач С, Калдыбаев А. Реализация принципов права в судебной практике / В сб. Гражданское законодательство. Статьи. Комментарии. Практика. Вып. 22 / Отв. Ред. А I Диденко. Алматы: Юрист, 2005. С.
- Семенов В.Ж. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М 2013. С. 30-31.
- Скворцов О.Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: проблемы, тенденции, перспективы. М.: Волтерс Клувер, -395.с.
- Курочкин СЛ. Третейское разбирательство гражданских дел в Российском Федерации: теория и практика. М.: Волтерс Клувер, 2007. Серия «Гражданский и арбитражный процесс: современный взгляд». с.
- Грешников И.П. Комментарий к ст. 4 Закона Республики Казахстан oт 28 декабря 2004 года «О третейских судах» / В кн. Комментарий к Закону Республики Ким стан «О третейских судах» (постатейный) / Отв. ред. И.П. Грешников. Алматы: Юридический центр «IUS», 2009. 573.с.
- Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 155; Курочкин СЛ. Указ. соч. С. 129; Зайцев А.И. Диспозитивность основополагающий принцип третейского судопроизводства// Третейский суд. 2010. № 1. С. 35 и др.
- Джудитта К.М. Автономия воли в практике международного коммерческого арбитража. М., 1996. С.