В данной статье проводится политический анализ проектов по возрождению Великого Шелкового пути: «Новый Шелковый путь» США, «Экономический пояс Шелкового пути» КНР. Так же в данной статье рассматривается мнения и идей видных политических деятелей. Великий Шелковый путь являясь порождением истории, несет на себе отпечаток исторического и социокультурного наследия. В современном мире возрастает роль экономических интеграций. В научных кругах широко обсуждается Новый Великий Шелковый путь: проблемы и перспективы.
Актуальность выбранной нами темы обуславливается тем, что на сегодняшний день в условиях нового мирового порядка в международных отношениях возрастает роль интеграционных процессов и поиска путей взаимодействия по экономическим, политическим, безопасности и других сферах. Одним из самых интересных глобальных проектов современности является проект возрождения Великого Шелкового пути.Данный проект сыграл ключевую роль в истории человечества. Религиозные общины, быстро распространившие свое влияние на Великом шелковом пути оказались наиболее приспособлены к условиям его функционирования. Это привело к экономическому и культурному расцвету города-оазисы на Великом шелковом пути. В XVI в. европейцы быстро поставили международную торговлю под свой контроль, вырвав сверхприбыли из рук торгово-религиозных корпораций Великого шелкового пути. На современном этапе внешнеполитическая стратегия США в отношении Евразии – не допустить появления на континенте государства или союза государств, достаточно сильных, чтобы угрожать американской гегемонии. Новым глобальным соперником США все более очевидно становиться Китай. Стратегический приоритет США естественным образом смешается из Атлантики и Европы в АзиатскоТихоокеанский регион. США продолжают поддерживать старые стратегические союзы в регионе, но и пытаются формировать новые. При подавляющем превосходстве США по морской силе блокада КНР при существенном обострении геополитической борьбы остается вероятной. Симметричным ответом на американскую «стратегию анаконды» со стороны Китая стало стремительное наращивание морской силы и создание т.е. «жемчужной нити». Ассиметричным ответом сегодня стал проект возрождение Великого шелкового пути – ключевая задача для обеспечения безопасности КНР [1, с. 155].
"Новый Шелковый путь" США
"Новый Шелковый путь", именно так называется новый проект США для Средней Азии. Он нацелен на возрождение Великого Шелкового пути, некогда связывавшего торговые отношения на пространстве между Китаем и восточными берегами Средиземного Моря. Новая версия продвигаемого проекта отличается как по географическому охвату, так и по содержанию. "Новый Шелковый путь" должен на сей раз пролегать сквозь Евразийский континент и включать наряду с торговлей кооперацию в энергетической сфере. Опорным пунктом нового проекта являются Афганистан, страны Центральной Азии, Пакистан и Индия. Создание интегрированной сети торгово-экономических отношений между этими странами должно стать осевым компонентом "Нового Шелкового пути". Распиаривание проекта идет сегодня полным ходом: обсуждение проекта автоматически включается в повестку дня международных конференций, форумов и двусторонних встреч по безопасности; он уже успел подстегнуть горячие дискуссии и о его сущности и двигаемых им подлинных интересах.
Проект, на самом деле, не совсем новый. Он является модифицированной версией плана "Партнерство по сотрудничеству и развитию Большой Центральной Азии", разработанного в середине 2000-х годов американским экспертом Фредериком Старром. Тогда этот американский эксперт предлагал создать некий Форум, предусматривающий формирование единого экономического пространства в составе пяти республик Центральной Азии и Афганистана. Конечная цель проекта – зафиксировать присутствие экономических интересов США, утвердить успех противоповстанческой кампании в Афганистане, предотвратить обратное развитие событий и тем самым реализовать широкие стратегические цели США. Это программа-максимум. Кроме нее есть текущая, но крайне важная задача: переформатировать северный транзит, или, как говорят американцы, северную распределительную сеть (СРС), играющую роль канала для снабжения войск США и НАТО в Афганистане. В ситуации вывода войск и вооружений для США крайне важно задействовать эти коридоры в обе стороны, нарастить их мощность, получить разрешение на перевозку военных грузов и добиться права использовать эти маршруты на постоянной основе. Добившись этого, Америка получит готовый фрагмент "Нового Шелкового пути". Реализация этих планов подразумевает создание соответствующей инфраструктуры, значительную часть которой планируется разместить на территории государств Средней Азии и Казахстана [2]. Однако его коллеги не разделяют оптимизма. Так, Джошуа Кучера – журналист, пишущий о регионе, подчеркнул на слушаниях в конгрессе, что в то время как сила и влияние России и Китая в Центральной Азии увеличиваются, США стремительно теряют свои позиции. Он считает, что США не выделяют достаточно финансовых ресурсов, для того чтобы хотя бы в какой-то степени подкрепить инициативу «Нового Шелкового пути», подразумевающую экономическую интеграцию стран региона. Для самого региона главной проблемой, стоящей на пути интеграции, является, по мнению Кучеры, недоверие стран Центральной Азии друг к другу и нежелание в какой-либо мере рассматривать Афганистан как партнера:
«Центральноазиатские страны боятся Афганистана, они видят в нем лишь источник потенциальных проблем. Главную обеспокоенность в регионе вызывает возможный выплеск афганских проблем за пределы страны после вывода американских войск» [3].
Любопытно, что об инициативах в скором времени активно включиться в реанимацию Великого шелкового пути заявляют и Соединенные Штаты Америки. В частности Агентство США по международному развитию назвало в новом пятилетнем плане для региона Центральной Азии, рассчитанном на 2015-2019 годы среди основных приоритетов развитие транспортной инфраструктуры путем возрождения Шелкового пути.
Хотя само Агентство не занимается напрямую инфраструктурными проектами, но его рекомендации имеют большое влияние на американских политиков, принимающих решение об укреплении своего влияния в том или ином регионе мира. На организованном Агентством IV Центрально-Азиатском торговом форуме, прошедшем в начале ноября в Алматы американские эксперты в один голос говорили о готовности Америки участвовать в проекте возрождения Шелкового пути [4]. У США и КНР совершенно различные подходы к нему. В 1993 году в Брюсселе Европейская комиссия организовала встречу представителей Центральной Азии, Кавказа и Европейского Союза, где впервые была озвучена американская концепция «NewSilkRoad» интеграция в мировую экономику новых независимых государств Центральной Азии и Кавказа, через разветвленную транспортную и коммуникационную сеть ТРАСЕКА.
Летом 1998 года 12 стран Кавказа и ЦА при содействии США подписали соглашения о создании железнодорожного, морского, воздушного и автомобильного транспортного коридора из Китая и Монголии в Европу, в обход России. Но на протяжении последних 16 лет этот проект так и не получил своего развития. Ведущий научный сотрудник Службы геополитики и региональных исследований библиотеки первого президента РК Руслан Изимов заметил, что основная суть американского проекта «NewSilkRoad» сводилась к тому, чтобы объединить Центральную Азию с Афганистаном и расширить присутствие США в регионе под видом содействия безопасности. Истинной целью проекта Белого дома было и является стратегическое окружение и сдерживание своего самого большого врага – Китай.
Таким образом, можно предположить, что главной целью американского проекта «Новый Шелковый путь» является интеграция огромного пространства Евразии с центром в Афганистане, контролируемом США и после 2014 года, на условиях Белого дома. При этом Вашингтон, судя по всему, склонен игнорировать интересы других глобальных игроков и пока не может конкретизировать очевидные выгоды для стран Центральной Азии от реализации проекта [5, с. 38].
«Экономический коридор» Си Цзиньпина
Концепция создания Экономического пояса Шелкового пути, как одно из новых стратегических направлений развития китайской внешнеэкономической деятельности, была озвучена председателем КНР Си Цзиньпином в сентябре 2013 г. во время его выступления вНазарбаев Университете в Казахстане. Позднее, во время его визита в Индонезию на 21-ю неформальную встречу лидеров АТЭС, она была дополнена концепцией «морского шелкового пути XXI века» [6]. Вероятно, тогда никто не мог предположить, что идея нового Великого пути будет переосмыслен и подхвачен Китаем и станет для него одним из приоритетных глобальных проектов [1, c. 155].
Механизмами, призванными обеспечить интеграцию приоритетных направлений внешнеэкономической стратегии Китая, выступают «две инициативы» китайского руководства – «Экономический пояс Великого Шелкового пути» и «Морской шелковый путь XXI века» [6]. В отношений китайской инициативы Экономического пояса Шелкового пути существует множество весьма разноречивых оценок, отражающих различные геополитические позиции ведущих центов силы, а также ориентиры самих государств региона.
Си Цзиньпин отметил необходимость «применять новые модели сотрудничества», «общими усилиями формировать «экономическую полосу Великого Шелкового пути». Им были предложены пять конкретных мер, обеспечивающих движение в данном направлении. Cточки зрения Си Цзиньпина, формирование «экономического пояса на Шелковом пути» должно включать в себя несколько взаимосвязанных шагов.Так, например, содержащиеся в лекции вице-президента Китайского института международных проблем Жуань Цзунцзэ в Академии государственного управления при президенте Кыргызстана пассажи по поводу этой концепции вызвали недоумение киргизских экспертов. Лектор предложил Киргизии, не ориентируясь больше на вступление в Таможенный союз, присоединиться к проектируемому Китаем «экономическому поясу на Шелковом пути». По словам ЖуаньЦзунцзэ, КНР разрабатывает и претворяет в жизнь проект «экономический пояс на Шелковом пути», который должен объединить Китай и Центральную Азию в единый экономический регион. При этом лектор подчеркнул, что «Таможенный союз это всего-навсего три страны, и неизвестно, кто еще решится стать его членом» [5, с. 18]. Близкая по смыслу трактовка содержится и в комментарии начальника отдела изучения внешней политики России Исследовательского центра развития при Госсовете КНР Вань Чэнцая, по мнению которого, в сравнении с интеграционными моделями России и США, китайская модель обладает пятью крупными преимуществами.
«Во-первых, это преимущество концепции развития. По сравнению с российским «Евразийским союзом» и американским планом «Нового Шелкового пути» китайский «экономический пояс на Шелковом пути» всесторонний проект, который распространяется на Восток, Запад, Север и Юг; если он получит развитие, то это принесет выгоду около 3 млрд. человек.
Во-вторых, это географическое преимущество. Китай имеет общую границу с тремя странами Центральной Азии, что означает близкое географическое положение.
В-третьих, преимущества традиций. Древний Шелковый путь глубоко вошел в сердца народов, все остаются в выигрыше. На волне экономической глобализации «экономический пояс на Шелковом пути» также легко воспринимается общественностью.
В-четвертых, страны Закавказья надеются, что стратегия Китая в Центральной Азии сможет протянуться до Кавказа.
В-пятых, это финансовые преимущества Китая.
Что касается инфраструктуры, то Китай может оказать помощь странам Центральной Азии в восстановлении и строительстве общественных и железных дорог до Европы. Россия также рада принять в этом участие» [7]. С этим, безусловно, трудно спорить. Большинство из высказанных выше аргументов справедливо. Однако все эти аргументы свидетельствуют лишь о том, что в понимании китайских экспертов концепция формирования «экономического пояса на Шелковом пути» всего лишь более красивая упаковка непринятой Россией и странами Центральной Азии концепции «создания зоны свободной торговли на пространстве ШОС», а главной ее сутью является создание наиболее благоприятных условий для продвижения китайских товаров, услуг и капиталов в государства Центральной Азии, Россию, государства Ближнего и Среднего Востока, а также в Европу.
По оценке китайских экспертов (кстати сказать, достаточно верной), самым большим вызовом для Китая на пути практической реализации этой концепции будет являться налаживание отношений с центральноазиатскими странами, Россией и США [8, с. 54-56].Среди российских экспертов существуют две различные точки зрения относительно перспективы взаимодействия российского и китайского интеграционных проектов. Согласно первой «создание Евразийского союза (ЕАС) к 2015 году подрывает интересы КНР в Центральной Азии и отрицательно скажется на развитии ШОС, что в конце концов приведет к серьезным политическим трудностям вроссийско-китайских отношениях». Другая, напротив, исходит из того, что «слабая Россия не вписывается в геополитические планы КНР, а успех евразийского проекта Владимира Путина будет только усиливать Россию, что, в конечном счете, более важно для Китая, чем тактические, временные (коммерческие) потери в Центральной Азии». Вместе с тем существует также возможность американо-российского взаимодействия, основанного на «общем понимании необходимости не допустить превращения экономической экспансии Китая в геополитическое преимущество в ущерб России или США». Для реализации подобного сценария, с нашей точки зрения, необходима реальная «перезагрузка» отношений двух «великих держав» с целью осознания растущей с Востока угрозы.
Ведущий эксперт из Российского института стратегических исследований, кандидат исторических наук Аджар Куртов считает, что проект Пекина это масштабное обустройство нового направления китайской торгово-экономической экспансии на внешние рынки. «Понятно, почему Китаю важен, прежде всего, Казахстан. Ведь экспансию эффективней начинать с сопредельной территории. А из трех граничащих с КНР центрально азиатских государств именно Казахстан более привлекателен. Во-первых, в Казахстане есть большие ликвидные природные ресурсы, в Кыргызстане их мало, а в Таджикистане, помимо того, что их также мало, они еще и труднодобываемы. Во-вторых, это Казахстан граничит с двумя другими несопредельными с КНР странами Центральной Азии Узбекистаном и Туркменистаном, а значит, через его территорию можно проникать и туда. В-третьих, рельеф местности равнина против высокогорья также говорит в пользу Казахстана: ведь те же железные дороги дешевле строить и эксплуатировать именно при размещении на равнинных участках. Наконец, Казахстан это самое успешное из центральноазиатских государств. Его пример может быть заразителен. Даже если Пекин это не афиширует, то китайский проект Великого шелкового пути это конкурентный проект по отношению к Евразийскому экономическому союзу», заметил эксперт.
Общие интересы КНР и США
В южной Азии, в содействии экономическому развитию и безопасности и стабильности в Афганистане, Китай и США имеют общие интересы. Китай активно участвует в разработке минеральных ресурсов в Афганистане, и это способствует экономическому развитию Афганистана. Инвестиционный доход Китая увеличивает зарплату афганского правительства, и помогает правительству поддерживать зарплату афганского правительства, и помогает правительству поддерживать высокие расходы для безопасности, включая расходы подготовки НАТО афганских сил безопасности. США и НАТО также надеются, что Китай продолжает увеличивать экономическую помощь Афганистану. На этой основе быть в состоянии содействовать китайско-американскому сотрудничеству в крупных проектах инфраструктуры энергетических ресурсов и взаимосвязи в Афганистане в целях соблюдения общих коммерческих и экономических правил.
Энергетическое сотрудничество «экономического коридора Шелкового пути» будет охватывать дела Ближнего Востока и Центральной Азии и ряд региональных проблем. В продвижении регионального сотрудничества энергетических ресурсов в Китае образует ряд двусторонних и многосторонних механизмов энергии, и это может оказать новое влияние на управление глобальной энергии. В июле 2013 года состоялся пятый раунд китайско-американского стратегического и экономического диалога, две страны совместно решили укрепить диалог и общие по вопросам энергетики. Обе стороны обещали усиливать сотрудничество в стабилизации международного энергетического рынка, реагировании на чрезвычайные ситуации, обеспечении диверсификации поставок энергии, рационально и эффективно использовании энергии и многих других областях. Это отражает сильное желание двух сторон о укреплении энергетического диалога во всем мире. В этих рамках Китай и США могут создать новый механизм коммуникации в целях решении проблем, связанных с сотрудничеством энергоносителей « экономического коридора Шелкового Пути», развертывать диалоги по ситуации энергетического сотрудничества в Евразии и вопросам глобального энергетического управления, в частности основным вопросам, связанным с обеими сторонами в энергетическом сотрудничестве « экономического коридора Шелкового пути».
В отношении китайско-американского соперничества в Центральной Азии можно отметить, что оно не имеет прямых противоречий. Так, говоря о содержании китайско-американских отношений как «отношений нового типа между двумя великими державами», глава китайского государства на встрече с президентом США Бараком Обамой 7–8 июня 2013 года в Калифорнии, отметил, что «КНР и США пытаются воздерживаться от конфронтации и противостояний, уважают друг друга и проводят сотрудничество в целях получения взаимной выгоды» [9, с. 5]. В этом отношении также показательным было выступление вице-президента США Джо Байдена в Пекине в конце прошлого года, когда он сказал о том, что «любая проблема вполне может быть отрегулирована в рамках наметившейся системы «дуумвирата в управлении миром».
Список литературы
- Желобов Д. Е. Великий Шелковый путь в прошлом и будщем Евразии // Матер. 4 междунар. конф. «Региональное исследование центральноазиатского регионов и междунарондное обучению китайскому языку». 28-30 августа, 2014 г. Китай, Синьцзянский университет, г. Урумчи. – Урумчи, 2014. 298 с.
- Коротков Б. Американский «Новый Шелковый путь» – миф или реальность? Режим доступа: http://www.centrasia.ru – (дата обращения 07.05.2015). 3.«Куда ведет «Новый Шелковый путь»? Война и мир, 01.08.2013. – Режим доступа: http://www.warandpeace.ru/ – (дата обращения 27.12.2014).
- Муминов А. КНР и США вступают в бой за Шелковый путь.
- Пострадает ли Казахстан? Режим доступа: http://www.kursiv.kz/ – (дата обращения 27.12.2014).
- Амребаев А.М. Совместимы ли между собой «внешние проекты» обустройства Центральной Азии и интересы стран региона?// Казахстан в глобальных процессах. – 2014. №1(39). 132 с.
- Блинков В.Д. Экономический пояс Шелкового пути в Китае рассматривают как часть цивилизационной задачи государства. – Режим доступа: www.riss.ru – (дата обращения 12.2014).
- Романов А. Кто возьмет постсоветское пространство под свой контроль. – Режим доступа: http://www.km.ru/ (дата обращения 28.12.2014).
- Сыроежкин К.Концепция формирования ―Экономического пояса на Шелковом пути‖: Проблемы и перспективы» // Казахстан в глобальных процессах. – 2014. №3(41).
- Ши Джэ. Строительство «экономического коридора Шелкового пути» // Матер. 4 междунар. конф. «Региональное исследование центральноазиатского регионов и междунарондное обучению китайскому языку». 28-30 августа, 2014 г. Китай, Синьцзянский университет, г. Урумчи. –Урумчи, 2014. 298 с.