В статье рассматриваются проблемы развития и значимости элит в современных политических процессах. Особое внимание уделено научной интерпретаций проблемы. Современные политические элиты стран постсоветского пространства прошедшие процесс образования и легитимизации нуждаются в научном анализе и стратификации. До сих пор отношения к политической элитологии в новых независимых государствах вызывает некоторое недоверие, что можно объяснить только неразвитостью демократических основ и институтов.
Республика Казахстан находится на новом этапе построения независимого государства. Сегодня на первый план выходят задачи экономического порядка это, прежде всего, задачи создания современной высокоразвитой экономики. Темпы развития современного мирового хозяйства, усложнение всех механизмов мировой хозяйственной системы все настоятельней требуют особого внимания правящей политической элиты к вопросам экономики, вопросам развития бизнеса и предпринимательства.
Сложность данного вопроса обусловлена тем, что современный мир предъявляет все новые и новые требования, как к отдельным рыночным системам, так и к политическому обеспечению данного развития. Политическая элита любого современного государства должна свободно ориентироваться в вопросах экономического развития, уметь не только адекватно реагировать на все вызовы экономического развития. Но и уметь спрогнозировать развития хозяйственных механизмов в будущем. Все это говорит о том, что наиболее актуальным вопросом современного политического развития остается вопрос взаимоотношений власти и бизнеса, так как современное рыночное хозяйство это, прежде всего, высокоразвитый бизнес с его особыми и сложным механизмами развития, и существования. Политическая элита любого современного государства, даже не смотря на то, что она является в основном частью бизнес элиты, должна выстраивать свои отношения с деловыми кругами общества, так как от этих отношений зависит очень многое и , прежде всего, зависит то насколько она сумеет сохранить власть и решать проблему поступательного развития государства. История знает немало примеров, когда именно от взаимоотношений власти и бизнеса зависела судьба государства. Макс Вебер так определяет значимость этой социальной коллизии: «Структура любого легального порядка непосредственно влияет на распределение экономической или какой-либо другой власти в пределах соответствующего сообщества. Это справедливо для всех типов легального порядка, а не только для государственного. В общем и целом мы понимаем под “властью” возможность одного человека или группы людей реализовать свою собственную волю в совместном действии даже вопреки сопротивлению других людей, участвующих в указанном действии» [1].
В отношениях государства и деловой элиты, не может быть каких-либо перекосов, каких либо не равных отношений, так как все они рано или поздно ведут к развитию деструктивных процессов в самом обществе, а это в свою очередь ведет к политическому кризису. Для казахстанского политического руководства большое значение имеет то, каков уровень бизнес элиты современного Казахстана, так как от этого зависит вопрос углубления экономических реформ, только опираясь на деловые круги, можно проводить дальнейшее реформирование всего хозяйственного механизма и это прекрасно понимают политические лидеры современного Казахстана.
Бизнес элита любого современного государства имеет уникальную систему взаимоотношений с властью. Эти взаимоотношения складывались на протяжении всей истории существования того или иного общества. Можно сказать, что процесс формирования бизнес элиты шел практически одновременно с формированием государства. Эти два комплекса на всех этапах развития практически дополняли друг друга, формируя особую среду коммуникативного поля, особые каналы взаимодействия и взаимовоздействия, которые необходимы для нормального существования и функционирования. Именно «круговорот элит» зафиксированный еще В.Парето стоит в основе функционирования современного государства [2]. Процессы взаимозависимости, взаимовлияния и взаимопроникновения власти и бизнес элиты практически не поддаются, какой либо стратификации или анализу в рамках только одной общественной науки, будь то социология или правоведение. Простое изучение, к примеру, правовых аспектов этих взаимоотношений не даст возможности для исчерпывающего научного анализа и объяснения всех граней субъекта исследования, что и обуславливают необходимость проведения политологического анализа как наиболее приемлемого и адекватного способа реализации проблемы научного исследования.
Необходимость проведения научного политологического анализа продиктована и тем, что казахстанская бизнес элита сформировалась благодаря активной деятельности политической элиты, чей прагматизм был продиктован на этапе обретения независимости, исторической необходимостью общественно-политической трансформации. Сами пути формирования бизнес элиты порой выходили за рамки правового поля, что само по себе в дальнейшем не могло, не отразится на совокупности всех социальных и политических процессах современного Казахстана.
Бизнес элита Казахстана сформировалась под воздействием многих факторов, главными из которых были факторы объективного характера.
В начале 90-х годов с распадом СССР и обретением независимости в Казахстане возникла острая необходимость создания своего рыночного механизма, который нужно было создавать на обломках командно-административной системы. Уникальность ситуации заключалось еще и в том, что за семьдесят лет существования Советской системы в общественном сознании был окончательно вытравлен и дискредитирован образ предпринимателя, человека который стремится удовлетворить собственные потребности путем свободной деятельности в экономической сфере.
Ситуация осложнялась и тем что практически отсутствовала какая либо правовая основа для развития предпринимательства. Сама политическая элита не имела какого-либо открытого опыта управления или регулирования рыночной экономикой. Да и сама политическая элита находилась в состоянии полной растерянности.
Проблема взаимоотношений власти и бизнеса нельзя рассматривать без углубления в историю становления, как институтов власти, так и становления теории управления на различных этапах исторического развития человечества. Современные системы управления достаточно динамичны. Они эволюционизировали в ходе социально-исторического развития. Однако, это не означает, что этот процесс всегда развивался по восходящей от простого к сложному. Например, в Китае за двести лет до нашей эры существовала система государственной службы, продвижение внутри которой основывалось на справедливой оценке чиновников. Конкурсный отбор и квалификационные экзамены обеспечивали единство чиновников, их высокую квалификацию и исключали политическое или какое-то другое давление. Не смотря на это и сегодня, во многих странах мира сохраняются примитивные системы управления, и проводится политика, прежде всего в интересах правящей партии или клики. Правительственных чиновников. Конечно, цели и организация тех или иных социумов различны. И это отражается на характере и способах осуществления политики. Тем не менее, существуют некоторые общие принципы управления, базирующиеся на меняющихся теоретических подходах к пониманию функций управления, базирующихся на меняющихся теоретических подходах к пониманию функций управления, законности, экономических и социальных проблем. Политическая теория исторически была связана с решением двух основных вопросов. Первый определялся стремлением к справедливости, второй служением власти. Стремление к справедливости и взаимопониманию акцентирует накопление знания в просветительских целях. Служение власти предполагает достижение инструментальных целей – повышение эффективности деятельности правительства независимо от целей и задач, которое он перед собой ставит, в том числе и в экономической сфере.
Например, можно найти размышления о целях правительства и средствах их достижения в древнеиндийском трактате «Арткхашастра», Библии и документах династии Чжоу в Китае, в которых, помимо чисто политических вопросов, рассматриваются проблемы экономических отношений. В своей «Политике» древнегреческий философ Аристотель развил теорию власти, теорию организации и теорию экономики и использования ресурсов. В трудах Аристотеля представлено раннее, но достаточно сложное теоретическое обоснование общественного и частных благ. В период Средневековья Н.Макиавелли в своем памфлете «Государь» предложил ясное определение рационалистической трактовки самой власти и целей управления. Тогда как теоретические представления о системах общественного управления можно найти в классических трудах, касающихся политики и экономики, теория общественного управления выделилась в самостоятельный предмет совсем недавно. Большинство современных подходов исходит из двух основных разграничений. Одно из них разграничение между формированием и проведением политики. Формирование политики предполагает решение об одобрении того или иного курса. Проведение политики это процесс осуществления поставленных целей. Эти две функции могут быть разделены в ходе анализа.
Но в действительности они тесно связаны. Степень этой взаимосвязи определяется разграничением между общественным и частным секторами. Особенно трудно их разделить в социумах, где экономическая и политическая сферы тесно переплетены между собой. Следовательно, теория общественного управления не может быть рассмотрена без обращения к вопросу, каким образом политическая и экономическая наука трактует различие между общественным и частным. Огромный вклад в определение разграничений общественной и частной сфер деятельности и определение рамок, внутри которых действует правительство, внесли английские политэкономы 18-нач.19 вв. Адам Смит и Давид Рикардо. Эти и другие мыслители исследовали деятельность частных хозяйств или компаний, а также отношение их с государством, властвующей элитой. А.Смит распространил экономическое мышление на международную сферу. Представители классической, неоклассической политэкономии обосновали необходимость ограничения общественного сектора и прежде всего властвующей элиты с целью поощрения частной инициативы. Неоклассическая традиция ограничения общественного сектора была модифицирована в макроэкономических теориях Джона Мейнерда Кейнса и другими экономистами и политологами в первой половине 20 века, настаивавших на необходимости усиления роли общественного сектора в интересах частного сектора. Акцентируя значимость деятельности частных компаний и индивида, Кейнс обосновывает разумное вмешательство государства в дела частных компаний для предотвращения последствий вызванных несовершенством рынка.
Внимание приверженцев классической и неоклассической традиции в экономической и политической мысли было сосредоточено на противоречивых факторах, определявших экономический и политический выбор индивидов и отдельных групп, а также на создании эффективной модели управления и функционирования экономики. Классическая традиция может вступать в противоречие с так называемой коллективистской традицией. Коллективистская традиция, зародившаяся в рабочем общественном движении и оформленная в марксизме, предполагает включить в рассмотрение экономического поведения анализ роли общественных институтов, а также воздействие научно-технической революции. Коллективисты или как они стали называться позднее социалисты утверждали, что политические институты девятнадцатого века придавали слишком большое значение частным целям, защите прав собственников в ущерб большинству. Французский анархист Пьер Жозеф Прудон, деятельность которого приходиться на 40-е годы XIX века полагал, что институт частной собственности – это просто юридическая фикция, в результате которой общественные ресурсы передаются в руки частных лиц. К.Маркс и Ф.Энгельс рассматривали государство исключительно как орудие принуждения в руках буржуазии и говорили о полном совпадении интересов политической и экономической элиты в лице частных предпринимателей и государственной бюрократии, противопоставляя их интересам остального общества. Вопросы взаимоотношений власти и бизнеса всегда стояли в центр внимания зарождающейся в начале ХХ века политической науки. Одним из первых эту проблему, в контексте политической науки, стал разрабатывать в своих трудах один из основателей современной политологии и социологии выдающийся немецкий ученый Макс Вебер. В своем фундаментальном труде «Хозяйство и общество» Макс Вебер рассматривает целый комплекс вопросов связанных с проблемами экономической социологии, юридической социологии, социологии политики и социологии религий.
Предметом этой книги является осмысление различных форм хозяйствования, права, господства, религии путем включения их в единую концептуальную систему. И хотя Макс Вебер рассматривает эти вопросы с позиции социологии, большое место в его исследованиях занимают вопросы политического плана.
Макс Вебер в своей работе дает собственное определение понятий «власть» и «господство». «Власть по его мнению,обусловлена просто шансом действующего лица на то, что бы навязать свою волю другому индивиду даже при условии сопротивления со стороны последнего» [3]. Он сразу делает поправку о том, что субъектами власти могут быть общественные группы. Если говорить о предмете исследования то, это изречение полностью подходит к характеру отношений власти и бизнеса. Властные элиты осуществляет господство над остальными общественными группами, что включает в себя контроль, политическое и социальное воздействие, оформленное в конечном итоге политику в отношении конкретных людей социализированных в общественную группу, определяемую как бизнесэлита или средний класс. Далее Макс Вебер пишет о том, что, чтобы перейти от власти и господства к политической реальности, следует добавить понятие « политического союза». Политический союз в свою очередь предполагает оперирование такими понятийными категориями как, территория, длительно существующее социальное образование и возможность применения принуждения, чтобы навязать соблюдение приказов и правил. Далее он пишет, что государство среди политических союзов это инстанция, обладающая монополией на физическое принуждение, что само по себе, ставит его выше любых других форм политических союзов. Если экстраполировать это веберовское понимание той политической реальности на современную действительность то можно сказать, что в современном мире вне всяких сомнений произошла смена в иерархии «политических союзов». На сегодня государство не единственный политический союз, обладающий монополией на осуществлении физического принуждения. С точки зрения концепции неолиберализма правом на принуждения обладают и международные сообщества, в которые государства делегировали часть своих полномочий, и в том числе право на принуждение.
Рассуждая об основах двух категорий общественной деятельности: политики и бизнеса Макс Вебер делает вывод о том, что экономическая и политическая деятельность определяется субъективным смыслом социального поведения. Это в какой-то степени вносит ясность как в понимание самих общественных феноменов власти и бизнеса, так и объясняет процессы их взаимодействия и развития. Вебер заостряет свое внимание на различии социального поведения людей занимающихся бизнесом или политикой. Он пишет, что экономически ориентированное поведение это поведение, которое по своему смыслу соотносится с удовлетворением желаний, связанных с извлечением пользы. Если хозяйство соотносится с удовлетворением потребностей как с целью обуславливающей рациональную организацию поведения, тогда как политика характеризуется господством, осуществляемым одним или несколькими индивидуумами над другими людьми. Однако эти смысловые определения позволяют синхронно понять переплетения экономического поведения с поведением политическим, различие которых, по мнению Вебера концептуальное, а не реальное. Далее он пишет, что экономическое поведение и политическое, в конкретном проявлении разделить, как два разных вещества в химической смеси не представляется возможным. Экономическое поведение может временами прибегать к использованию силы и, следовательно, приобретать политический смысл. С другой стороны, всякое политическое поведение, или длительное осуществление господства одного или нескольких индивидов над другими, нуждается в экономическом поведении, то есть в обладании или получении в свое распоряжение необходимых средств для удовлетворения имеющихся потребностей.
Современная наука различает существование политической экономии и экономической политики. Разграничение двух этих терминов становится концептуально строгим только тогда, когда экономическое поведение в собственном смысле слова исключает применение силы, а так же в той мере, в какой собственная рациональность экономического поведения соотносится с наличием и рациональным выбором средств.
Все это говорит о том, что как в концептуальном плане, так и в общественной среде политическая власть и экономический интерес имеют сложную структуру взаимодействия и взаимовлияния.
Интересен и вопрос относительно отличий этих взаимоотношений в различных общественных средах. Ведь вне всяких сомнений спектр этих взаимоотношений предельно многообразен в зависимости от многих составляющих, среди которых геополитическая среда или этнодемографический состав населения играют определенную роль.
Взаимоотношения власти и бизнеса в Казахстане, к примеру, значительно отличаются от аналогичных проблем в соседнем Узбекистане. Если в Казахстане традиционное общество подверглось значительной трансформации, были почти полностью изменены хозяйственный уклад, этнодемографический состав населения в советский период, то в Узбекистане эти процессы не носили такой глубины из-за наличия собственной устоявшейся традиционной среды, где хозяйственный уклад был самым главным консолидирующим фактором, что в не всяких сомнений, отразилось как на формировании политической и экономической элит, так и на взаимоотношениях между ними. Если говорить о геополитическом факторе, то необходимо иметь в виду, что территориально Казахстан граничит с двумя региональными державам, чья политика в регионе оказывает сильное воздействие на всю структуру взаимоотношений и все политические и социально-экономические процессы как внутри государств региона, так и вокруг них. Наличие общей границы с ними предполагает, однако и особую среду и режим взаимоотношений, где бизнес и политическая элиты играют уникальную роль, и одновременно обладают набором таких ресурсов воздействия, на среду, которых лишены элиты других государства региона.
- Вебер М. Основные понятия стратификации // СОЦИС.1994, № 5, С. 169-183. Перевод с англ. изд. А.И.Кравченко
- Pareto Sociological writings / Sel. and introd.S. E. Finer. N.Y., 1966. [Ibid., vol.2 ,p. 531].:http://www.km.ru/referats/ 3 Арон Р. Этапы развития социологической мысли / Общ, ред. и предисл. П.С. Гуревича. М.: Издательская группа «Прогресс».«Политика». – 1992, С. 589, 608 с.