В настоящий момент Республика Турция переживает один из самых сложных периодов своего исторического развития. Выбранная в конце прошлого века стратегия под названием «ноль проблем с соседями» стала своего рода многовекторностью по –турецки. Автор отмечает, что Турция изменила свой имидж на региональной арене, стала посредником в решении международных проблем. Однако, события «арабской весны» привели к резкому изменению поведения Турции. Выступления в арабских странах бросили вызов внешней политике Турции. Причиной столь агрессивной внешней политики турецких властей являются, не совсем верные выводы, сделанные ими после разрастания беспорядков на Ближнем Востоке. Турция пытается стать самостоятельной державой мирового масштаба, используясвое выгодное стратегическое и географическое положение.
Совсем недавно внешнеполитическая линия Турции вызывала восхищение. Политика «ноль проблем с соседями» позволила в свое время урегулировать территориальные претензии и противоречия почти со всеми государствами Ближнего Востока. Кроме того, Анкара проводила весьма взвешенную политику по воплощению своих лидерских амбиций (так называемая концепция неооттоманизма). Не ввязываясь в конфликты с региональными лидерами, Турция шла по «китайскому пути» ползучей экономической экспансии, завоевывая местные рынки. Эта стратегия, в частности, помогла серьезно укрепить туркам свои позиции в Сирии, а также выстроить партнерские отношения с Ираном. В тот период также вырос авторитет страны в Европе.
Однако с началом «арабской весны» внешняя политика Турции стала крайне агрессивной.Так, Анкара открыто поддержала сирийских повстанцев и призвала к отставке президента Б.Асада, еще недавно бывшего другом Р.Эрдогана.
Известно, что события «арабской весны» коренным образом изменили региональный баланс сил на Ближнем Востоке и в Северной Африке, создавая новое соотношение между егоучастниками. Выступления в арабских странах бросили вызов внешней политике Турции. Аналитики отмечают, что причиной столь агрессивной внешней политики турецких властей являются, не совсемверные выводы, сделанные ими после разрастания беспорядков на БлижнемВостоке. В Анкаре были уверены, что арабская весна предоставила Турции уникальный шанс разом превратиться из развивающейся экономики в беспрекословного регионального лидера.
Итак, Турция пожелала стать региональной силой и мостом между Западом и Востоком для продвижения своих геополитических интересов на Ближнем Востоке, в Северной Африке и Средиземноморье. Позиция турецкого правительства, сформированная на основе доктрины «нулевых проблем с соседями», определяет нередко независимый от Соединенных Штатов и враждебный по отношению к Израилю внешнеполитический курс,построение тесных отношений с арабскими лидерами мусульманских государств.
Позиция Анкары определяется реакцией Анкары на волнения в Египте, Ливии и Сирии, последствиями арабских выступлений для доктрины «нулевых проблем», сформулированной тогдашним министром иностранных дел Турции Ахметом Давутоглу, попытками продвижения турецкой модели умеренного исламского государства, переделом геополитических альянсов на Ближнем Востоке.
В политике турецкого правительства регионы Ближнего Востока и Северной Африки играют большую роль. Так, выступая после победы на выборах, тогда еще премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган определил свою политику по отношению к мусульманскому населению обращением с посланием ко всем дружественным братским народам Багдада, Дамаска, Бейрута, Каира, Сараево, Баку и Никосии. Он, в частности заявил, что надежды жертв и угнетенных сбылись и «Бейрут выиграл так же, как и Измир. Западный берег, Газа, Рамалла, Иерусалим выиграли так же, как и Диярбакыр. Ближний Восток, Кавказ и Балканы выиграли так же, как и Турция» [1].
Турция пытается главным образом ориентироваться на Балканы, Ближний Восток и Центральную Азию. Регионы с общей культурой и историческими связями. Являясь естественной наследницей Оттоманской империи, она могла бы играть стратегическую роль и в качестве мусульманской региональной силы. По словам Ахмета Давутоглу, «Турция имеет большой вес на международной арене. Еще большее значение представляет тот факт, что многие страны чутко прислушиваются к выступлениям Турции по множеству региональных и международных вопросов. В настоящий момент мир многого ожидает от Турции, и мы полностью осознаем нашу ответственность в проведении взвешенной внешней политики» [2].Таким образом,основные цели внешней политики можно суммировать следующим образом: перемены в мире после окончания холодной войны в самой Турции, Турция находится в центре нового мирового порядка, Турция занимает уникальное стратегическое положение, поскольку она расположена в нескольких географических регионах и бассейнах морей, региональные кризисы создают предварительные условия для эффективной турецкой дипломатии.
Восстания в мусульманских странах поменяли геополитическую ситуацию Ближнего Востока и Северной Африки, что не могло не повлиять на внешнюю политику Турции. Турецкая региональная и международная политика была пересмотрена в силу кардинальных перемен в таких исламских государствах, как Ливия, Египет и Тунис. В связи с этим Анкара вынуждена была по-новому взглянуть на свои старые и новые союзы и определиться с бывшими друзьями и врагами.
Так, например, Египет после свержения Х.Мубарака создавал большие проблемы для внешней политики Турции.Турция и Египет при правлении Х.Мубарака были двумя антагонистическими региональными державами, стремящимися к завоеванию влияния на Ближнем Востоке [3]. Х.Мубарака настораживала популярность Р.Эрдогана среди арабского населения, его резкая критика в адрес израильской политики и возрастание роли Турции в качестве умеренной силы. Падение Х.Мубарака создало новые дипломатические возможности для Анкары на политическом поле Египта. Тем более Египет мог преподнести множество вызовов и ловушек для турецкой внешней политики, так как его голос был в арабском мире решающим в урегулировании политических вопросов и проблем безопасности на Ближнем Востоке. До кризиса Турция активно поддерживала тесные взаимоотношения с режимом М. Каддафи. Десятки тысяч турецких рабочих проживали в Ливии, миллиарды долларов инвестировались турецкими компаниями в ливийскую экономику. Исламская правящая Партия справедливости и развития первоначально поддерживала М.Каддафи, поскольку падение его режима нанесло бы вред национальным интересам Турции. Позднее правительство Анкары, следуя политике Запада, направленной против Ливии, полностью поменяло свой политический курс. Анкара решила отречься от Каддафи и привести свою политику в отношении Ливии в соответствие с новым мировым порядком.Анкара дала согласие на передачу НАТО командования зонами и контроля над ними, где были запрещены полеты самолетов, и послала свои корабли для патрулирования ливийских территориальных вод с целью обеспечения эмбарго ООН на поставку оружия Ливии. Премьер-министр Р.Эрдоган дал ясно понять М.Каддафи, чтобы тот покинул свой пост. Одновременно Анкара официально отозвала своего посла из Триполи и предложила помощь в размере 200 млн. долларов для отстранения Каддафи от власти дипломатическим путем.
Выступления против режима сирийского Президента Б.Асада создают значительные проблемы для внешней политики Турции. Сирия была самым успешным примером доктрины «нулевых проблем», и Анкара смогла трансформировать свои сложные отношения с Дамаском в стратегическое сотрудничество. Бывший противник стал одним из главных союзников, что привело к инвестициям экономического и политического капитала со стороны Турции в дело налаживания отношений с режимом Б.Асада. Первоначально Анкара пыталась убедить Б.Асада провести радикальные реформы, но насильственные подавления демонстраций изменили позицию Турции. Нестабильность в Сирии имеет прямое воздействие на Турцию, которая становится уязвимой. Одновременно Турция озабочена тем, что потенциальный раскол в Сирии может привести к курдскому восстанию. В Сирии и Турции проживает неспокойное курдское меньшинство. Дестабилизация в Сирии придает мощный импульс Рабочей партии Курдистана (РПК), так как онасохраняет тесные связи с сирийским курдским меньшинством. Создание независимого Великого Курдистана серьезно угрожает национальной безопасности Турции. Политическая стабильность и территориальная целостность Ирака являются главным приоритетом внешней политики Турции. Нестабильный Ирак может спровоцировать создание независимого Северного Ирака, что является кошмарным сценарием для Анкары. Поэтому амбиции курдов в создании Великого Курдистана могли бы стать реальностью, а границы Ближнего Востока быть передвинуты победителями и побежденными. Турция оказалась бы в большом проигрыше, если бы курдская революция распространилась на весь регион.Это может привести к развалу турецкого государства, а юго-восточные районы с курдами были бы поглощены новым государством – Великим Курдистаном.
Волнения в арабском мире вскрыли давний дефицит демократии и потребность народа в радикальных переменах. Турецкий умеренный политический ислам изучается учеными в качестве модели для стран, проводящих реформы. Турецкая модель характеризуется двумя главными факторами: во-первых, перевернутой связью с исламом и его революционной интерпретацией, во-вторых, особой связью с экономикой. В то же время политические движения и группы на Ближнем Востоке и в Северной Африке не имеют общего мнения относительно того, что представляет собой турецкая модель [7].
Авторитарная светская элита рассматривает Турцию, как пример контролируемой модернизации под началом военных и интеграции исламских деятелей в политическую систему. Эта группа доказывает, что народы Ближнего Востока недостаточно зрелы, чтобы сразу признать демократию, и поэтому военные должны руководить переходным периодом.
Ведущие исламистские движения видят в Турции, где осуществляются перемены под руководством Партии справедливости и развития, пример демократического государства..
По мнению некоторых аналитиков, турецкая модель имеет свои особые черты, которые не могут быть применимы к движениям в ближневосточных городах. Аналитик Международной кризисной группы Хью Поуп утверждает, что «в действительности турецкая модель не подходит ни для одного регионального или идеологического блока. Правительство Эрдогана, например, имеет в своем составе происламистские фракции, но это не означает, что правительство является таковым. По мнению некоторых аналитиков главным достижениям Турции можно отнести ее умение балансировать между авторитаризмом, милитаризмом, государственным централизмом, религиозным фундаментализмом и национализмом, от которых Турция страдала десятилетиями, и которые до сих пор являются «чумой» Ближнего Востока [4]. Вместе с тем аналитики Б.Дьюран и Н.Илмаз утверждают, что «Турция в силу своей особой политической культуры не может быть моделью для исламистских движений в этом регионе. В турецком политическом словаре нет таких концепций, как «шура» или «шариат» для «исламистской» политической программы. В действительности Турция не может служить приемлемой моделью для многих мусульман, которые не в состоянии примирить псевдодемократические практики со своими ожиданиями от демократического режима» [5].
Таким образом, Ближний Восток не в состоянии легко адаптироваться к турецкой модели из-за различий в политической культуре и социальном опыте. Ислам в Турции всегда был более умеренным, чем в большинстве ближневосточных стран и всегда контролировался государством. С другой стороны, турецкая политическая система должна проводить серьезные реформы, если желает приблизиться к западным демократическим стандартам.Турция – страна, «где средства массовой информации подвергаются огромным штрафам за критику своего премьер-министра, где премьер-министр, а не супружеские пары могут решать, сколько детей они смогут завести, где премьер-министр, а не свободный рынок определяет место строительства нефтехимического комплекса и где превалирует глубокое социально-экономическое неравенство, с трудом сможет апеллировать к другим ближневосточным государствам в силу простой причины – в тех странах уже есть все те же проблемы» [6].
Политика Турции базируется на двух ключевых факторах: во-первых, Турция является единственной мусульманской страной в НАТО и, во-вторых, поддерживает отношения со странами Африки и Ближнего Востока.Что касается резких действий против нынешних ближневосточных диктаторских режимов, то Турция, по всей видимости, хочет использовать арабскую весну для трансформации политической структуры государств региона по собственному образу и подобию. В Анкаре надеются, что после свержения диктатур новые власти возьмут в качестве модели турецкую исламскую демократию.В последние годы именно эта модель была наиболее эффективной из всех исламских систем государственного управления. При этом в Анкаре отказываются признавать, что турецкое и арабское понимание «политического ислама» не одинаково. В Турции ислам фактически был модернизационной силой. Турецкие исламисты это выросшие в исламской среде бизнесмены, получившие отличное образование. Турецкое население ассоциирует ислам с прогрессом, реформированием чрезмерно светской кемалистской структуры государства. На Ближнем Востоке ислам куда радикальнее. Исламистские лидеры, это малообразованные подпольщики и повстанцы с соответствующими установками и идеологией. А уставшее от коррумпированных властей арабское население рассматривает радикальную исламистскую идеологию как желанную замену светского режима.
Список использованных источников:
- Протопапас Д. Геополитические интересы Турции и восстания на Ближнем Востоке// Международная жизнь.-2011 –октябрь.С.51.
- Turkey s Zero Problems Foreign Policy //.Foreign PolicyMay.-2010
- Матакбаева Л.Х.Ближний Восток: кризис социальных ожиданий или новый мировой порядок// Вестник КазНПУ. Серия:Международнаяжизньиполитика -2017-№1 (48).-С.23.
- Pope Hugh.The 'Turkish Model' and the Middle East. International Crisis Group.[Электрон.ресурс]. -2011 .URL: http://www.crisisgroup.org/en/regions/europe/turkey-cyprus/pope-the-turkey-model-and-themiddle-east.aspx (дата обращения: 02.2017)
- Матакбаева Л.Х. , Отегулова А.У. «Арабская весна» и политическое развитие стран Ближнего Востока// Вестник КазНПУ. Серия:Международнаяжизньиполитика. -2016-№1.-С.
- [Электрон.ресурс].2017 .URL:http://www.barinkayaoglu.eom/2011/02/24 /can-turkey-serve-as-a-model-for-tliemiddle-east-andnorth-africa/) (дата обращения: 10.2017).