В настоящее время в политической науке и философии принято различать этнический и гражданский национализм. В данной статье речь пойдет об этническом национализме.
Как показывает богатая и разнообразная практика истории, национализм часто был прочной и надежной основой для национальной идеологии. Он и в настоящее время в моноэтнических государствах остается этой основой. Но поскольку таких государств чрезвычайно мало. В то же время в государствах, в которых титульные, государство образующие нации составляя большинство, национальные идеи плохо воспринимаются или чаще вообще отторгаются теми, кто составляет национальное меньшинство в государстве.В связи с тем возникает правомерный вопрос: возможно ли в таких условиях создавать государственную идеологию, опирающейся на национальную идею? Поясним в данной связи, что в силу конкретных исторических обстоятельств, а именно политической практики фашистских и шовинистически настроенных государств, которые поставили национализм во главе угла государственной политики, национализм стал восприниматься в массовом сознании как явление абсолютно негативного порядка. С другой стороны, остается непонятным, как образовывать и выстраивать государственную идеологию, пренебрегая при этом национальными идеями, имея в виду, что именно за ними стоят реальные национальные культуры. Пренебрегая национальными идеями, неизбежно отрицается национальная культура.
Для того чтобы исправить положение, пытаются использовать те национальные идеи, которые по формальным признакам не задевающим напрямую национальных чувств граждан, не относящихся к числу государство образующей нации. Но даже в таком виде они вызывают ту или иную степень неприятия у национальных меньшинств и диаспор. Все это заставляет задуматься о том, что же следует считать «национализмом» и может ли он быть продуктивным в настоящее время.
Возникает вопрос: пренебрегая в той или иной мере тем или иным образом национальными идеями и национальной культурой основного этноса в угоду гражданскому миру и благополучию, не игнорируются ли при этом интересы, права и свободы этого этноса? Разве должны интересы, права и свободы большинства граждан приносится в жертву тех, кто составляет меньшинство? Речь не идет о попирании прав меньшинства.
Национализм, призванный защищать собственную культуру и язык, даже в самых умеренных формах, отторгается представителями других наций и этносов, которые сознательно, но чаще бессознательно, инстинктивно апеллируют к собственным национальным чувствам, идеям, вкусам, ценностям и предпочтениям, и таким образом, как принято сейчас говорить, происходит борьба «больших» и «малых» национализмов. Может ли в таких условиях национализм стать основой государственной идеологией?
Вышесказанное заставляет задуматься о том, «национализм», это что?
В современной гуманитарной науке, как и в широких политических кругах, не существует единого мнения и четкого понимания природы и сущности национализма. Наличие же путаницы в его определениях и понимании природы часто приводит к ситуации, когда национализм, незаслуженно принижаются.
Характерно, что уже на подступах к проблеме национализма возникают множество проблем и вопросов. К примеру, каким образом отличить национализм от простых предпочтений, обусловленных естественной и неизбежной принадлежностью личности к определенной нации, народу? Являются ли данные предпочтения проявлениями национализма? Ответить на данные вопросы невозможно в том случае, если национализм будет отождествлен с шовинизмом и ксенофобией, представляющими собой лишь его крайние формы. Термин «национализм» принадлежит к числу понятий, по поводу значения которых ранее и в настоящее время идут острые дискуссии.
Цель науки состоит в обретении достоверных знаний, то цель идеологии – в побуждении к определенного рода действиям, в формировании желательного политического поведения. И в последнем случае проблема национализма это уже вопрос конкретной политической практики и, сообразно данному обстоятельству, вопрос идеологии как обязательной, неотъемлемой части данной практики. В данной связи следует иметь в виду, что национализм является одной из самых влиятельных политических идеологий новейшего времени.
Сознание людей, как показывает опыт, не может произвольно «блуждать» в системе этнической, национальной принадлежности. Сознание, а вернее, самосознание индивида, с момента его возникновения, встраивается, организуется и настолько свыкается со своей этничностью, национальностью, что в дальнейшем она становится атрибутивной чертой его сознания. Этноним, самоназвание же становится своего рода «паролем», «пропуском» в ту или иную этническую, национальную общность.
«Обсуждая вопросы этнической идентичности и ее смены, – пишет А.А. Празаускасс, – важно иметь в виду, что во многих ситуациях этническое самосознание связано с предписанным статусом индивида, т.е. окружающие воспринимают конкретного человека как армянина, русского или китайца независимо от того, относит ли он себя к данной нации или нет. Иными словами, индивид в большинстве случаев не выбирает этническую принадлежность по своему усмотрению» [1], при этом «роль этнической идентичности может колебаться в очень широких пределах, но главное состоит в том, что среди прочих компонентов структуры идентичности (обусловленных членством индивида в различных группах) она отличается, как правило, наибольшей устойчивостью. Другое важное свойство этнического компонента идентичности заключается в том, что ему присуща сложная внутренняя структура, включающая социальные (этнические) связи, элементы культуры, определенную систему ценностей, символы. Этнические категории выражают специфические особенности отдельных народов, включая различия в системе ценностей, социальных нормах, стилях поведения. Эти особенности служат основой для этнических стереотипов и автостереотипов, представлений о национальном характере» [2].Реальные этносы, нации всегда тем или иным образом отличаются друг от друга, при этом, как пишет Ю.В. Бромлей, «этносу присуща непременно антитеза: “мы” – “они”» [3], что одинаково справедливо и по отношению нации.
Человек, его естество, сущность может функционировать и реализовываться наиболее полным, исчерпывающим образом только в пределах социального бытия, отличительной чертой которого является его конкретность. Каждый субъект с того момента, как только он начинает осознавать мир и себя в нем, постоянно соотносит себя с социальной реальностью, которая предстает в форме определенных общностей, в том числе этнических и национальных. И субъект, будучи членом одной из таких общностей и будучи заинтересованным в собственном выживании, непременно идентифицирует себя с окружающими его людьми, и неизбежным следствием такой идентификации является разделение людей на своих и чужих. При этом характер и степень близости и чуждости определяется реальными условиями бытия индивида, которые в свою очередь определяются историческим периодом, эпохой и т.д., в которой прибывает индивид. Но в любом случае этничность, национализм не только врастает в него и становится частью его естества, но и является одним из основных компонентов этого естества.
Человечество, разделенное уже на древних фазах своего развития на протоэтносы, вступило в эпоху цивилизаций с жестким нравственно-этическим принципом, имеющим императивный характер, который с необходимой определенностью высказывается в формуле: “мы”, то есть члены данного рода, племени или иной общности, – это и есть “настоящие люди”, в то время как “они”, то есть все, кто принадлежит к иным, не похожим на “нас”, разновидностью человеческого рода [4].
Все вышесказанное, даже если оно имеет некоторый негативный оттенок, говорит в пользу национализма, а, следовательно, и в пользу того, что он может и должен быть основой государственной идеологии. В данном случае речь идет не о том национализме, который во взаимоотношениях между народами часто реализовывался в крайних своих формах, нередко приводя к трагическим последствиям, не о фактах притеснения и гонения по национальному признаку. Ошибочно сводить национализм к его исключительно негативным проявлениям и уж тем более к бытовым его формам.
Безусловно, национализм имеет прямое отношение к национальному тщеславию, желанию быть лучше, чем другие.
На деле национализм является определенного рода мировоззрением, которое представляет собой более или менее внутренне связанную систему идей или, при определенных обстоятельствах и условиях – идеологию.
Ницше указывал, что «Отношение связанного ума к вещам определяется не основаниями, а привычкой; он, например, христианин не потому, что уяснил себе различные религии и сделал выбор между ними; он англичанин не потому, что решил быть таковым, а просто он нашел готовыми христианство или британство и взял их без всяких оснований, подобно тому как человек, родившийся в стране, производящей вино, потребляет вино. Позднее, когда он уже был христианином или англичанином, он, быть может, изобрел и некоторые основания в пользу своей привычки; эти основания можно опрокинуть, но тем самым еще не разрушается вся его позиция. Заставьте, например, связанный ум привести основания против двоеженства, – тогда можно узнать, покоится ли его святая ревность в защите моногамии на основаниях или на привычке. Привычка к духовным основным принципам, лишенным основания, называется верой» [5]. Национализм также достаточно часто основывается не на действительно разумных основаниях, а на вере, за которой скрывается заинтересованность индивида в собственной жизни и благополучном бытии. В национализме, таким образом, одновременно заключены, сочетаются два начала – рациональное и иррациональное. Первое их которых опирается на естественное стремление (и действия, обусловленные данным стремлением) этнических и национальных общностей и членов, их составляющих, сохранить собственную изначальную идентичность, культурную и ментальную самость и специфику. Второе связано с тем, что элемент веры в собственную особенность и исключительность упомянутых общностей может преобладать (и на деле часто преобладает) над доводами разума, рациональной аргументацией. Однако какими бы сильными не были различия между двумя этими началами, какой бы глубокой пропастью они не были отделены друг от другой, объединяет их то, что подчинены они одной и той же естественной цели: сохранению этноса или нации как таковой.
Этой же глобальной цели подчинена идеология как таковая, по большому счету это ее основное предназначение.
Как показывает исторический опыт, национализм действительно может подталкивать и подталкивал не раз отдельных людей, политические партии и даже целые государства к дискриминации по национальному признаку, преступлениям на национальной почве перед элементарной общечеловеческой моралью. Тем не менее, это не дает еще полных оснований утверждать, что национализм, как мировоззрение, состоит именно в превознесении своего народа и уничижительном и грубом отношении к другим.
Политические деятели, целые партии выстраивают свои планы, программы исходя именно из благополучия народа. Однако отличие национализма от других мировоззрений и доктрин состоит именно в том, что он представляет благополучие народа, что составляет одну из важных граней националистического мировоззрения. Любому националисту самым важным делом представляется достижение независимости своего народа, самодостаточного государства.
В реальной жизни интересы народов достаточно часто противоположны. Однако в своем поведении националист настойчиво, последовательно и безотказно следует идее превосходства интересов своего народа в непрерывной конкурентной борьбе между народами. По этой причине, с точки зрения националиста, каждому народу необходимо иметь свое государство, которое позволяет народу наиболее эффективным образом выстоять в конкурентной борьбе с другими народами.
В соответствии с националистическим мировоззрением государство, в основе которого лежит идея национальной суверенности и своеобразия, при решении всех политических вопросов должно исходить, целиком опираясь на собственные интересы, каковые в целом, по существу можно свести к двум: физическое выживание народа и его духовное выживание, которое равноценно сохранению его национальной культуры.
Этноцентризм и этноэгоизм, выражающийся в пренебрежении, игнорировании, а нередко и презрении к интересам других народов и их культурам, также является одной из сущностных черт национализма, в виде его крайних форм. Однако одна из главных проблем национализма, а вернее, его определения как раз заключается в том, что национализм нельзя сводить к его исключительно крайним формам, в пределах которого осуществляется бытие национализма. Пожалуй, отрицать, что в основе национализма лежит все же естественная приверженность, привязанность, пристрастие, глубокая симпатия человека к определенным этническим культурным ценностям, языку, данному от рождения, и мировоззренческим установкам и принципам нельзя
Стремлению людей сохранить собственную самобытность, культуру предков или, иными словами, благодаря национализму, многим народам действительно удавалось сохранить себя как самость, цельность и ценность.Учитывая данное обстоятельство, у нас появляются основания считать, чтона деле существуют негативная разновидность национализма, связанная с дискриминацией представителей других национальностей или этносов по этническому признаку, и позитивная разновидность, обусловленная стремлением какой-либо этнической или национальной общности сохранить собственную культуру и самобытность и для этого использующая определенные национальные идеи.
История человечества в ее реальном воплощении – это история конкурирующих между собой народов, естественным образом устремленных к господству и сохранению себя не только как физической единицы, но и этнокультурного образования. Данное стремление обусловлено самой природой человека; каждая реальная личность естественным образом стремится сохранить не только собственную жизнь, но и самость, индивидуальность, лицо, вне которого ее жизнь обессмысливается. Национализм в таких условиях выступал в качестве естественной основы, на которой длительное время целиком выстраивалась идеология, которая в свою очередь была подчинена глобальной цели – выживания этноса или нации.
- Празаускас А.А. Этнос и политика: Хрестоматия / Авт.-сост. А.А. Празаускас. – М., 2000. – С.
- Бромлей Ю.В.Очерки теории этноса. – М., 1983. – С.
- Бромлей Ю.В.Очерки теории этноса. – М., 1983. – С.
- Шемякин Я.Г. В поисках смысла. Из истории философии и религии: Книга для чтения. – М., 2003. – С. 42.
- Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. Соч. в 2 т. – Т. – М., 1997. – С. 360.