В современных условиях высокую антикриминальную актуальность приобретают процессы профессионализации преступности на основе создания криминальных корпораций с четким распределением ролей участников таких корпораций. Усложнение квалификационной деятельности органов предварительного расследования и дознания, а затем и судов связано с уровнем уголовно-правовой регламентации, которая изначально не учитывала факторы профессионализации и организованности преступной деятельности. Значительным достижением уголовной науки и практики Казахстана необходимо считать узаконение признака организованности и признание данного признака в качестве отягчающего вину обстоятельства.
Новый УК РК, принятый 3 июля 2014 года и введенный в действие с 1 января 2015 года, содержит более глубокую и детальную регламентацию юридической ответственности, чем это имело место в ранее действовавшем Уголовном кодексе, что требует нового теоретического анализа и осмысления.
Принятие нового УК РК [1] значительно раздвинуло границы понятия «организованная преступность» в целом, и в контексте регламентации бандитизма – в частности. Как указывает А.И. Дворкин, «борьба с организованными преступными группами, одним из видов которых является банда, становится приоритетным направлением деятельности правоохранительных органов» [2, с.3].
Угроза национальной безопасности, исходящая от организованной преступности, требует консолидации усилий как ученых, так и правоохранительных органов. И в этом соединении наука должна предложить для практической деятельности наиболее эффективные способы.
Во всех обширных дискуссиях по данной теме красной нитью проходит мысль, что для начала борьбы с организованной преступностью необходимо:
- выработать ее определения, пригодные для легализации;
- разработать и принять на этой основе соответствующий законодательный акт.
Так, в новом Уголовном кодексе даны определения преступной организации (организованной группы), преступной группы (организованной группы), преступного сообщества (объединения преступных организаций) – (п.п.25, 24, 23 ст.3 УК РК). Совершение преступления организованной группой в качестве квалифицирующего признака введено во многие статьи Особенной части, дифференцирована уголовная ответственность за бандитизм, и, наконец, получила законодательное закрепление долго обсуждавшаяся норма об уголовной ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации). Итак, хотя бы изначальная законодательная база, на отсутствие которой долго сетовали, создана.
Но вспомним известное изречение древнегреческого законодателя Периандра "Употребляй законы старые, а зелень молодую", в котором заложена глубокая мысль о необходимой стабильности закона.
Стабильный закон — это такой закон, который способен в течение определенного времени служить поставленным целям, ясен и доступен по смыслу как гражданам, так и правоприменителю. Попытаемся же взглянуть на новоявленные средства уголовно-правового воздействия на организованную преступность с этих позиций.
Можно долго теоретизировать о криминологических признаках группы, действующей по предварительному сговору, организованной группы, преступного сообщества (преступной организации).
Однако законодатель обязан дать четкие дефиниции этих явлений, коль скоро он связывает с ними наступление уголовно-правовых последствий различной тяжести, а не отдавать определение признаков этих явлений на усмотрение органов уголовной юстиции.
В уголовном праве закреплен незыблемый принцип ответственности за вину, т.е. когда виновный ясно осознает все объективные обстоятельства содеянного. Содержание понятий "организованная группа", "преступная организация", "преступное сообщество" в конечном итоге обусловлено субъективным пониманием проблемы, путей и способов ее разрешения теми, кто предложит эти понятия в качестве законодательных новаций, и абсолютно неведомо лицу, которое на основании последних привлекается к уголовной ответственности. Если лицо совершает какое-либо преступление по предварительному сговору группой лиц, то оно более чем достаточно осознает факт совместного объединения усилий для достижения конкретных целей. Названное лицо будет отчетливо представлять свою принадлежность к общественной организации, политическому или религиозному движению и т.п., которые обладают понятными всем объективными признаками. Но оно никогда не осознает, какая структурная разница заключается между той же самой организованной группой и преступной организацией или преступным сообществом.
Уже сейчас на массе конкретных уголовных дел можно показать, какие сложности возникают при разграничении даже таких квалифицирующих признаков, как группа лиц по предварительному сговору и организованная группа.
Еще более разноречивые суждения среди практических работников вызывают и будут вызывать вопросы: в каких формах должны совершаться финансовые операции и другие сделки с денежными средствами и другим имуществом, приобретенным незаконным путем; как доказывать незаконность приобретения имущества; кого следует признавать субъектом преступления, правовой нормы можно выразить в процентном соотношении между количеством наблюдающихся криминальных явлений, в которой они предусмотрены, и количеством как результатом деятельности органов уголовной юстиции в виде применения нормы к таким случаям. Всякая система уголовной юстиции обладает пределом своих ресурсных возможностей. Поэтому в литературе вполне обоснованно указывается, что "криминализация не должна влечь перегрузку различных звеньев системы уголовной юстиции, т.е. должна производиться с учетом реальных возможностей следствия, суда и пенитенциарных учреждений" [2, с.3-4].
Опираясь на правоприменительную практику, а также на оперативную и журналистскую информацию, можно сказать, что опасность организованной преступности в странах постсоветского пространства усиливается повсеместно. Ныне преступные сообщества действуют практически во всех бывших постоянное получение доходов, различных выгод не только способами, которые сами по себе являются преступными. Верно подмечено, что как это ни "кощунственно", быть может, звучит, но преступная организация есть разновидность трудового коллектива.
От общеуголовной преступности как конечного результата пересечения большого числа случайностей организованную преступность отличает ряд особенностей, присущих всяким другим видам человеческой деятельности, преследующей экономические интересы, которые можно свести к следующему, а именно:
- подобный вид деятельности неизбежно появляется в обществе там, где складываются благоприятные условия для достижения конкретных экономических целей путем совершения определенных действий (производство товаров, предоставление различных услуг, заключение различных сделок и т.д.). Такие условия могут возникнуть либо в отдельном регионе, либо на территории всей страны;
- наличие относительной массовости ее участников, обладающих для этого необходимыми индивидуальными способностями;
- объединение участников деятельности в различные формы для более успешного достижения общих целей;
- выделение в таком объединении функциональных ролей (руководитель подчиненный);
- постоянное воспроизводство этой деятельности (если объединение по каким-либо причинам прекращает свою деятельность, но сохраняются благоприятные условия для ее продолжения, то на его месте формируется новое);
- необходимость согласовывать деятельность отдельных объединений между собой и соблюдать для этого сложившиеся нормы поведения;
- наличие структур, выполняющих роль арбитра при столкновении интересов объединений (если деятельность сообразуется с интересами общества, таковыми выступают органы государственной власти, если деятельность носит противоправный характер, образуются нелегальные формирования, выполняющие эту роль);
- быстрая приспосабливаемость к меняющимся экономическим условиям;
- заинтересованность в такой государственной политике, которая благоприятствует этой деятельности.
Такая особенность, как выделение в преступном объединении функциональных ролей (руководитель – подчиненный), в свое время было предметом анализа и разъяснения в постановлении пленума Верховного Суда РФ №1 от 17 января 1997 года. Так, в разъяснении к п.8 данного постановления указывается: «Руководителя от участников банды отличает то, что именно он определяет в конечном итоге, что, как и когда будет делать банда, то есть он принимает решения» [3, с.23]. Учет этой особенности важен в связи с определением квалификации деяния каждого из участников преступления.
На наличие относительной массовости банды как признака, обособляющего бандитизм от смежных составов, указывает Т.Шутемова [4, с.15-16]. Она приводит веские аргументы в пользу признания наличия группы как фактора, определяющего сущность уголовно-правовой характеристики бандитизма.
Мы полагаем, что обратившись к изучению феномена организованной преступности, и, в частности бандитизма, наши криминологи трактуют это понятие крайне широко, включая в него организованные формы совершения либо одного, либо совокупности преступлений, которые в действительности представляют собой не более как составляющие общеуголовной преступности (совершение соорганизовавшейся группой краж, грабежей, разбоев, угонов автотранспорта и т.п.). Такой подход, рассматривающий организованную преступность как более опасную часть общеуголовной и не учитывающий ее специфического содержания, приводит к тому, что все попытки правового противодействия организованной преступности сводятся прежде всего к усилению и модификации уголовной ответственности, о чем говорилось выше.
Вместе с тем, о повышенной степени тяжести преступлений, совершаемых в организованной форме, справедливо указывал Г.Ф. Поленов. В частности, он утверждал, что материальная сторона деяния, то есть уголовно-правовые признаки и свойства, и есть первооснова для выработки эффективной правовой политики борьбы с организованной преступностью [5, с.113-114].
Взгляд на организованную преступность как разновидность социальной деятельности, только со знаком минус, подталкивает к поиску других сдерживающих ее факторов. Если общество заинтересовано в развитии той или иной деятельности, оно создает необходимые для этого стимулы. И напротив, стремясь к ограничению, ликвидации таковой, создает препятствия для реализации определенных интересов в будущем. Любая деятельность прекращается или снижается до минимально возможных пределов только тогда, когда становится невыгодной. Нужно учитывать и то, что организованная преступность как экономическая деятельность, будучи чрезвычайно разнообразной по своему проявлению, достаточно определенно делится на две разновидности.
- это преступные группировки, возглавляемые так называемыми "авторитетами" и "ворами в законе" и добивающиеся экономических целей посредством насилия, угроз, готовностью их применения; иначе говоря, лицами, для которых насилие во всех его проявлениях является одним из главных условий функционирования;
- преступная деятельность в сфере легального и запрещенного предпринимательства; проявляется в систематическом нарушении предпринимателями законодательства, регулирующего предпринимательскую деятельность, в целях получения максимального дохода. Во всем многообразии _ складывающихся между ними переплетений эти качественные признаки проявляются достаточно устойчиво. Коррупция, о которой сейчас так много говорят и пишут, является результатом приспособляемости обоих разновидностей социальной негативной деятельности к легальному контролю.
Существующее между ними различие требует разных правовых подходов в плане создания мер противодействия, направленных прежде всего на способы деятельности, и исключает возможность принятия единого универсального закона, направленного против организованной преступности. Об этом убедительно свидетельствует правотворческая практика других государств
При всем желании нельзя издать закон, препятствующий совершению преступления. За преступление общество может только осуждать и наказывать. Но всегда можно создать законодательные препятствия для общественно негативного рода деятельности.
- Уголовный кодекс Республики Казахстан. – Принят 3 июля 2014года, введен в действие с 1 января 2015 года.
- Расследование бандитизма: Методич. пособие. – М.:Издат. «Приоритет»,
- О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм. – Постановление ВС РФ №1 от 17.01.97г. // Бюллетень ВС РФ, 1997, №6, с.23.
- Шутемова Т. Особенности доказывания банды// Законность,1999, №9.
- Поленов Г.Ф. Уголовное право Республики Казахстан: Уч. пос. – Алматы: Юрист, 1999. – 184 с.