В настоящее время представляется актуальным поиск путей устойчивого социально-экономического развития для всех государств, выбор приемлемой стратегии развития и соответствующей ей социально-экономической политики. Эта проблематика важна как для Турции, так и для других тюркоязычных государств Центральной Азии.
За последнее двадцатилетие в развитии Центральной Азии произошли кардинальные изменения, хотя в историческом плане это и небольшой срок, для региона они по своей значимости и насыщенности равнозначны вековым эволюционным изменениям. Для тюркоязычных государств Центральной Азии довольно очевиден значительный интерес к турецкому пути модернизации, учитывая большую культурно-историческую и этническую близость. Во всех учебниках по истории Казахстана, подчеркивается то, что Турция была первой страной, признавшей ее независимость и подчеркивается роль Турции в организации культурно-гуманитарного и экономического сотрудничества.
При этом и для Турции может представлять интерес, не только научно-академический, но и практический, опыт социального реформирования новых независимых государств Центральной Азии. Для преодоления негативных тенденций в экономической и социальной сфере большинство государств Центральной Азии начинает разрабатывать долгосрочные планы и программы социально-экономического развития своих стран.
Получив в 1991 г. независимость и суверенитет, бывшие среднеазиатские республики Советского Союза и новые независимые государства далее развивались по различным траекториям трансформации, что было обусловлено стартовыми социально-экономическими условиями, национальными особенностями и политическими целями и убеждениями лидеров. Наиболее важной сферой является социальная сфера. Именно ей после обретения независимости был нанесен сокрушительный удар. Особая поддержка нужна системе образования, здравоохранения и социального обеспечения.
Примечательно то, что некоторые исследователи сравнивают новые независимые государства, образовавшиеся в результате распада СССР с варварскими королевствами, проводя параллели с состоянием раннесредневековой Европы, примерно V-IX вв. Отмечая при этом, что основанием является сходство отправных точек тех событий, которые привели к образованию СНГ и вообще к нынешнему положению дел, и событий, развернувшихся в Европе на заре средних веков, и тут и там имел место распад империи [1, с.17].
В новых независимых государствах Центральной Азии – Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане в настоящее время проживает свыше 60 миллионов человек. Страны региона резко различаются своими размерами, численностью населения, экономическим потенциалом, запасом природных ресурсов и положением в социальной, экологической и управленческой сферах [2].
При изучении данного вопроса были соблюдены основные принципы историзма – объективность и научность. Наряду с общенаучными методами, в работе были использованы историко-ситуационный метод, который предполагает изучение исторических фактов в контексте конкретно-исторической ситуации и метод исторической реконструкции, позволяющий восстановить полную картину предшествующих исторических событий на основе доступных источников.
На протяжении последних двадцати лет новые независимые государства Центральной Азии переживают тяжелый процесс реформирования. Трудности, связанные с процессом реформирования, в значительной мере определены серьезными трансформациями во всем мире в целом, обусловленными глобализацией, которые затрудняют выбор модели модернизации, делают неприемлемыми следование классическим схемам развития, ни традиционное следование политике коммунизма, либерализма или консерватизма. Да и сами эти идеологические концепты сильно трансформировались, переняли выигрышные позиции конкурентов и создали большое количество модификаций так называемых инвариатов, вместе с тем сохраняющих свою традиционную первооснову.
Так, в основу национальной идеологии многих государств региона положены идеи национальной консолидации (узбекчилик), общественного и межнационального согласия, общенародного государства в Узбекистане, в Туркменистане это тезис об исключительности туркменского народа (туркменчилик), подобно туркчулук в Турции и т.д. Характерной особенностью политики большинства новых независимых государств Центральной Азии является попытка доказать наличие «особого», собственного, «третьего пути» развития своих стран.
Развитые страны Запада прошли свой путь модернизации, совершив переход от традиционного к индустриальному обществу и завершили переход к постиндустриальному. Опыт наиболее развитых стран Запада важен с точки зрения оценки конечного этапа пути на данном историческом отрезке развития человечества. Те страны Востока, которые сумели найти свой путь, отличный от вестернизации, сохранили свою культурно-цивилизационную специфику и самобытность, обогатив опыт мирового развития. Опыт этих восточных стран чрезвычайно важен для Центральной Азии, который, осознав в целом необходимость рационального решения социально-политических проблем, только вступает на путь научного конструирования модели развития, ориентированной на осовременивание и одновременно плодотворно использующего опыт других стран. За последние десятилетия на исторической сцене резко выдвинулись вперед ряд стран (страны БРИК, Южная Корея, Сингапур, Малайзия и др.) показывая всему миру поливариантность моделей развития, возможность собственного жизнеустройства, миропонимания на основе модернизации. Поэтому, получив за последние два десятилетия ориентир от Запада, базируясь на достигнутых успехах и, одновременно – ошибках, – необходимо выработать свою модель модернизации, отвечающую духовно-нравственным исканиям народов региона в течение тысячелетий.
В этом плане для Центральной Азии примечателен и опыт Турции, которая с 1923 г. стала развиваться в рамках светского государства, хотя во второй половине ХХ в., не отказавшись в целом от курса на вестернизацию, в своем социально-экономическом развитии начинает все большее внимание уделять собственным историческим традициям для, того, чтобы процесс модернизации сделать более гармоничным и вовлечь в общенациональное хозяйство традиционные институты. Это совпадает с видением процессов модернизации в работах ряда ученых, в частности и Ш.Эйзенштадта, признающих то, что модернизация может осуществляться и без использования только западного опыта [3].
Социально-политические реформы, динамика происходящих событий в таких государствах, как Турция, оказывали значительное влияние на те страны, которые только стали на самостоятельный путь развития, в частности это относится и к новым независимым государствам Центральной Азии. В этой связи изучение опыта социального реформирования, связанных с особенностями социальноэкономического и политического развития Турции, представляются достаточно актуальным.
В социально-политическом развитии Турции прослеживались интересные тенденции, которые впоследствии наблюдались, в большей или меньшей степени, в процессе социального реформирования в центральноазиатских государствах. В частности, 1980-х годах в экономическом развитии Турция отошла от тотального вмешательства и признала приоритет частного сектора, как основного элемента социально-экономического развития. Демократические тенденции в турецком обществе также стали набирать силы, снизилась политическая роль армии. Таким образом, в Турции был сформирован новый механизм экономического роста, основанный на сочетании сил рынка и государственного регулирования, использовании внешних и внутренних ресурсов, что должно было, по замыслу турецких руководителей, способствовать ускоренной модернизации страны и вхождению ее в мировое сообщество.
Как отмечает Сыздыкова Ж.С. настоящий и мощный рывок был совершен Турцией в 1980-е годы, когда она вступила в новую экономическую стадию развития. При этом эти социально-политические процессы имели ряд особенностей. Прежде всего это умелое применение мирового опыта ускорения модернизации страны; неординарные пути привлечения финансов посредством рабочих-иммигрантов, сотрудничество с международными финансовыми институтами, в частности Международным валютным фондом, Международным банком реконструкции и развития, Всемирным банком и др; своевременная подготовка высококвалифицированных кадров за рубежом, в том числе по каналам внешней трудовой миграции; кардинальные изменения в мировоззренческих представлениях турецкого общества в пользу реализации нового экономического курса; коренные изменения в сельском хозяйство позволили Турции занять почетнее место "житницы Восточного Средиземноморья"; изменение внешнеполитического курса от односторонней ориентации на Запад к многостороннему сотрудничеству со многими странами; правительство Т.Озала было самое молодое правительство в истории Турции, большинство из которых технократы, получившие образование на Западе. Вся сложность задачи и заслуга Т.Озала в том, что он сумел применить мировой опыт, тонко учитывая национальные особенности турецкого народа, и на путях экономического обновления общества Турция возвратила национальное достоинство[4, с.23].
В начале 1990-х годов считалось, что на роль лидера в центральноазиатском регионе в наибольшей степени подходит Турция. Действительно, Турция, как близкое тюркоязычное государство, связанное культурными и историческими узами с государствами Центральной Азии, попыталась развернуть модель тюркского единства в регионе, а для государств Центральной Азии образцом государственного строительства должна была бы быть «турецкая модель», которая в целом доказала свою жизнеспособность. Так, для руководства новых независимых государств Центральной Азии был привлекателен опыт развития Турции по светскому пути развития, отделения религии от политики и экономики, что вполне устраивало бывшую советскую элиту. Также необходимо отметить и такую сильную сторону будущего сотрудничества как языковую общность тюркоязычных стран, что не только содействовало бы возрождению «тюркского мира», но и способствовало бы налаживанию взаимовыгодных связей через посредничество Турции со странами Европы. Но к середине 1990-х гг. позиции Турции в Центральной Азии стали постепенно ослабевать. Несмотря на то, что в турецкой экономике произошли колоссальные сдвиги, государствами Центральной Азии стала осознаваться относительная экономическая слабость Турции. У Турции слишком много своих социально-политических проблем, чтобы и дальше претендовать на роль главного лидера тюркоязычного мира. Во время первой встречи лидеров тюркских государств главы Узбекистана и Казахстана отказались подписать предложенный Турцией проект документа, в котором было отмечено, что тюркские государства берут курс на интеграцию с Турцией, указывая на то, что установление связей с Турцией должно строиться на основе уважения независимости и суверенитета каждого государства.
Тем не менее, потенциал дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества между государствами Центральной Азии и Турции достаточно велик. Вызывает особенный интерес в Центральной Азии последние двадцать лет в истории современной Турции, которые также без преувеличения можно назвать рубежными. За эти годы в стране произошли глубинные изменения в экономике, во внутриполитической жизни и в сфере международных отношений. Партия справедливости и развития (ПСР) проведя в течение последнего десятилетия масштабные реформы и добившись того, что страна вошла в двадцатку развитых стран мира, к 2023 г. – столетию создания республики, поставила еще более амбициозную задачу вывести в десятку крупнейших экономик мира. Казахстан первым из всех постсоветских республик начал разрабатывать долгосрочные планы и программы социально-экономического развития страны («Казахстан – 2030» (1997 г.). Новая программа «Нұрлы жол» Путь в будущее также достаточно амбициозна, и направлена на вхождение Казахстана в 30-ку наиболее успешных стран.
По мнению исследователей, такие амбиции Турции вполне объективно обоснованы: стабильное развитие экономики страны в последнее десятилетие самыми высокими в Европе среднегодовыми темпами роста (5,1 %); 16-е место в мировой и 6-е в европейской экономике; выигрышная демографическая ситуация – очень молодое население; половина населения, численностью в 76 млн. чел. (его трудоспособная часть – 52 млн.), моложе 30 лет; в стране 139 университетов (94 – государственные, 45 – частные), где учатся около 3 млн. студентов и ежегодно 400 тыс. выпускников; 25 миллионов пользователей Интернета [5, с.6].
В Турции Партии справедливости и развития (ПСР) уже за первые несколько лет своего правления, благодаря гибкому сочетанию рыночных механизмов и плановых функций государства (в Турции сохраняется практика пятилетнего планирования), удалось одновременно реализовать стабилизационную программу и обеспечить финансирование социальной политики. И, хотя страна самым серьезным образом испытала на себе последствия мирового финансового кризиса 2008 г., правительство уже с 2010 г. смогло добиться в целом устойчиво высоких темпов роста в промышленности и торговле, а также снижения инфляционных показателей. Власти не стремятся и к заметному росту расходов на заработную плату госслужащих, как это было в 1990-е годы, удерживая их на стабильном уровне около 20% от суммарных расходов бюджета. Но в то же время правительство заметно увеличило расходы по статьям «здравоохранение, пенсионное обеспечение и социальная помощь» (порядка 19% в 2009 и 2010 гг.), причем основная часть разнообразных социальных программ направлена на поддержку малоимущих и полумаргинальных слоев. При этом заметно увеличиваются как объемы помощи, так и масштабы ее охвата. В итоге правительство завоевало надежные позиции у «своего» избирателя и фактически обезопасило себя от развития ситуации по сценарию «арабской весны». [5, с.18-20].
Укрепление демократического государства и развитие местного самоуправления, объявленные приоритетными направлениями внутренней политики практически всеми государствами Центральной Азии, решающим образом зависят от формирования современного гражданского общества. Современное государство прямо заинтересовано в развитии гражданского общества и мобилизации его потенциала в решении социальных проблем общества. Формирование и развитие гражданского общества в различных странах мира имеет длительную историю, одна из особенностей формирования гражданского общества в Центральной Азии была в том, что в 70-летний период существования командно-административной системы управления в СССР сам термин «гражданское общество» был исключен из общественно-политического лексикона, «Burgerliche Geselschaft» с немецкого переводился не только как «гражданское общество», но и как «буржуазное общество».
Нам представляется, что среди различных вопросов социально развития как современной Турции, так государств Центральной Азии, важное значение, имеет проблема развития гражданского общества и его роль в модернизации социально-политических структур.
Как известно, большинство определений в той или иной мере предполагает рассматривать гражданское общество как совокупность горизонтальных социальных связей, автономных от государства институтов и объединений, созданных свободными и ответственными гражданами для защиты своих интересов.
В целом, западные представления о гражданском обществе в Центральной Азии, как собственно и в Турции, воплотилось в многочисленных проектах, направленных на демократизацию, преодоление бедности, гендерного неравенства и др. Между тем, признавая большую роль НПО в решении социальных проблем общества, необходимо отметить тот факт, что грантодатели ориентированы, в основном, на высокоинституционализированные статусные группы, владеющими английским языком, к тому же ориентированных исключительно на город. Как справедливо отмечает Байматов Б., в Центральной Азии специфически местные, исторически сложившиеся общинные саморегулирующиеся организмы, отношения кровного родства, внутриплеменные связи, борьба за власть на микроуровне, неформальные сети, клановые иерархии и религиозные институты по большей части игнорируются и не признаются игроками на «гражданском поле» – на том основании, что они не взаимодействуют напрямую с государством, а функционируют в неофициальной сфере [6, с.21].
Для Турции, как и для государств Центральной Азии, характерна своя специфика местных условий развития общественных отношений. Можно согласиться с точкой зрения российского исследователя П.В. Шлыкова, что «Нормативная для ЕС модель гражданского общества стоит на принципах примата индивидуализма, отводя на задний план, а порой и отрицая столь важную для незападных обществ групповую идентичность и коллективные интересы» [7, с. 40].
В этом плане представляет интерес опыт государств Центральной Азии, в котором мобилизация усилий местных сообществ дает свои результаты. Наиболее сильны в формировании местных сообществ Центральной Азии территориально-этнические и родовые факторы самоорганизации, давшие нам устойчивые ее формы махалля, гузар, джамоат, авлод. Для Центральной Азии характерно существование многочисленных, неформальных, созданных и действующих в местных сообществах институтов, функций и отношений, вытекающих из традиционной социальной структуры. В целом под общиной эксперты понимают формы социальной самоорганизации по разным основаниям: родовым, этническим, территориальным, конфессиональным, по способу ведения хозяйства (крестьянские общины, ремесленные артели, и прочие), по диаспоральности (общины мигрантов). К высшим общинным формам самоорганизации людей также относят коммуны и муниципалитеты, кооперативы и товарищества. Таким образом, социальные связи и процессы саморегуляции в местных общинах или сообществах могут быть основаны на родстве, соседстве, религиозных и других отношениях [8, с.80].
Необходимо отметить, что одной из ярких традиций, присутствовавшей и присутствующей в жизни всех центральноазиатских народов, является практика добровольчества, получившая в казахском языке название ''асар", у киргизов "ашар", у узбеков, таджиков и туркмен "хашар". Эта многовековая практика коллективного труда на добровольных началах представляет собой отражение братства, единства земляков или сородичей, бескорыстное стремление помочь друг другу и проводятся в то время, когда человек не в состоянии справиться с крупномасштабной работой. Идея добровольчества в Центральной Азии, как принято считать, возникла в доисламский период и поддерживалась дальнейшей культурно-исторической традицией. Отличительной особенностью данного вида добровольчества в Центральной Азии является то, что люди работают добровольно и бесплатно, хозяева дома обычно должны предоставить работающим только необходимое на время труда питание. В случае если родственники или соседи оставались без крова или имущества, в результате стихийного бедствия или несчастного случая, пострадавшим всегда оказывалась необходимая помощь. Но оказание добровольной помощи не ограничивалась только данными ситуациями, она осуществлялась также и в разных больших начинаниях, требующих помощи, таких как строительство нового дома или хозяйственных пристроек, вспашка земли или сбор урожая, проведение разного рода семейных мероприятий [8, с.81].
И.Расанаягам, на основании данных своих полевых исследований, пишет о том, что жители кишлака утверждали, что в советское время все махалля или кишлак помогали в строительстве частных жилых домов, и организовано это в основном аксакалом махали. В настоящее время только люди, поддерживающие тесные социальные связи друг с другом, готовы помогать в подобном строительстве. По словам жителей, у людей гораздо меньше свободного времени, так как зарабатывание средств на жизнь отнимает больше сил энергии, чем прежде. Хозяин участка, если урожай собран, может дать определенную часть урожая людям помогавшим ему, хотя ее размер не связан с количеством вложенного труда. Обычно участники помогают «хозяину» безвозмездно, встречались случаи, когда труд оплачивался, хотя и по расценкам, гораздо ниже рыночных [9, с.153].
Для преодоления негативных тенденций в экономической и социальной сфере большинство государств региона также начинают разрабатывать долгосрочные планы и программы социальноэкономического развития своих стран.
Так, задачи по обеспечению роста благосостояния народа в Кыргызстане представлены в «Национальной стратегии развития Кыргызской Республики на период до 2005 года», в «Комплексной основе развития Кыргызской Республики до 2010 года », в программах «Аракет», в программе «Рынок труда и занятость населения на 1998-2000 гг. и на период до 2005 г.» («Эмгек»), Стратегии развития страны (СРС). СРС является основным документом Кыргызской Республики, определяющим направления развития и деятельности страны на период до 2011г. Общая цель СРС это повышение уровня и качества жизни граждан через постоянный рост экономики, борьбу с безработицей и нищетой, получение высоких и устойчивых доходов, доступность широкого спектра социальных услуг, повышение стандартов жизни в благоприятной для здоровья окружающей среде.
Необходимо также отметить то, что Казахстан первым из всех постсоветских республик начал разрабатывать долгосрочные планы и программы социально-экономического развития страны. В октябре 1996 г. было опубликовано первое официальное Послание Президента народу Казахстан. В Послании Президента народу Казахстана 1997 г. «Процветание, безопасность и улучшение благосостояния всех казахстанцев» в стратегии развития «Казахстан -2030» была проанализирована новейшая история независимого Казахстана и обозначены основные пути развития страны на ближайшие тридцать лет.
Если проанализировать ежегодные Послания Президента народу Казахстана, каждое из них не только подводит определенные итоги развития страны, но и определяет основные направления ее дальнейшего развития.
В Таджикистане стабильное социально-экономического развитие страны обеспечивается на основе программных документов, прежде всего Национальной стратегии развития на период до 2015 года, Стратегии повышения уровня благосостояния народа Таджикистана на 2013-2015 годы, других отраслевых и региональных программ.
Документ «Стратегия повышения уровня благосостояния населения Таджикистана на 2013-2015 годы» является завершающим этапом реализации Национальной стратегии развития на период до 2015 года, рассматривает множество аспектов, связанных с достижением стратегических целей на примере реформирования государственного управления, обеспечения верховенства закона, прогноза и планирования демографических тенденций, регулирования трудовой миграции, развития частного сектора и поддержки среднего класса страны. В целях эффективной реализации Стратегии повышения уровня благосостояния народа Таджикистана на 2013-2015 годы будет рассмотрен процесс сокращения уровня бедности, с учетом интеграции бедного населения в средний класс. Причем, как отмечают таджикистанские экономисты, к международному среднему классу можно отнести семьи, чей суточный расход, с учетом покупательской способности, находится в пределах от 5,6 до 11,5 долларов США на человека [10].
Стратегия повышения благосостояния населения Республики Узбекистан на 2008–2010 гг. направлена на повышение уровня жизни на основе устойчивого и охватывающего все сферы экономического роста; формирование современной и многоотраслевой экономики, способной конкурировать на мировых рынках; полноценное развитие всей страны; гарантия справедливого распределения доходов.
Основная стратегия национального развития Республики Узбекистан на 2008-2010 гг. изложена в Стратегии повышения благосостояния населения (СПБН). В ней излагаются стратегии экономического роста, улучшение социальных услуг, а также меры для осуществления административных реформ и усовершенствования механизмов выработки политики. Республика Узбекистан стремится к созданию динамичной экономики, основанной на передовых знаниях, о чем свидетельствуют официальные данные о высоких темпах роста ВВП в последние годы. Предпосылками этого служат активная роль государства и поэтапное внедрение элементов рыночной экономики. Правительство заостряет внимание на обеспечении устойчивости высокого экономического роста, в пределах 8–10% в год до 2020 г., и содействии развитию определенных сфер экономики в качестве выполнения стратегической задачи по повышению благосостояния населения. При этом задачей номер 1 объявлено сокращение уровня малообеспеченности к 2015 г. [11].
Тем не менее, несмотря на сохранение целого ряда серьезных проблем, по мнению экспертов, сценарий «Арабской весны» в Центральной Азии в ближайшей перспективе не сработает по причине того, что централизованная власть в государствах региона создала систему жесткого контроля за силовиками, оппозицией, печатными и электронными СМИ. Клановая структура и авторитарные методы правления ставят здесь заслон и на пути сторонников «исламской альтернативы». Кроме того, в Центральной Азии, имеющей пока слабые связи с ближневосточным регионом и его мусульманскими организациями, отсутствуют (за исключением, возможно, Кыргызстана и Таджикистана) традиции массового общественного протеста, механизмы быстрой мобилизации общества на протестные акции, которые имеются на Арабском Востоке [12, с.22 ].
Таким образом, в настоящее время в развитии стран региона тесно переплетены экономические, социальные, этноконфликтные, политические и социокультурные проблемы, причем среди этого клубка нерешенных проблем очень трудно их отделить друг от друга. Основные проблемы в развитии региона носят, прежде всего, социально-политический характер, хотя предпосылки лежат в социально-экономической сфере – в проблемах безработицы, бедности, неравномерности в распределении доходов, углубляемой коррупцией, росте влияния наркомафии.
Модернизация в государствах Центральной Азии имеет общие черты, хотя каждое государство модернизировалось по-своему и каждое получило свой, отличный от других, результат. При этом для всех государств Центральной Азии уровень потребления развитых государств остается критерием современного социально-экономического развития. В странах Центральной Азии прошли проверку, как западные модели рыночной экономики, так и модели государственного регулирования социально-экономической сферы. Соответствующее воздействие испытывали идеология и философия местных сообществ. Можно отметить сочетание элементов модернизации и рост традиционалистских настроений.
В целом, для всех государств региона, переживающих процесс смены модели государственного устройства, коренного изменения экономической системы, присуща фундаментальная общность, и вызовы с которыми они столкнулись, носят, в большей степени, универсальный характер. Новые независимые государства региона осуществили переход от государственной экономики к рыночной, основу которой составляла приватизация, при этом каждая страна имела свою специфичную модель приватизации.
На сегодняшний день можно отметить то, что Турция, в условиях растущей геополитической напряженности усиливает свое стремление установить более тесные контакты с центральноазиатскими государствами и оживить историко-культурные связи.
- Каспэ С.И. Содружество варварских королевств: независимые государства в поисках империи // Полития -2008 -№1 (48)-с. 17-26.
- Zharkynbayeva R.S. Characteristics of the Demographic Development of the Central Asian region during independence // Central Asia and Caucasus (Sweden) 2011-№4-Р. 66-73;
- Эйзенштадт Ш. Революции и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций / Ш.Эйзенштадт. М.: Аспект Пресс, 1999. 416 с.
- Сыздыкова Ж. С. Социально-экономические и политические особенности развития Турции в 80-е годы: Автореф. дис. к-та ист. наук: 07.00.03. – Москва, 1993. – 24 с.
- Турция: новая роль в современном мире. – М.: ЦСА РАН, 2012. – 80 с.
- Байматов Б. Специфически местные аспекты «гражданского общества» в Кыргызстане: взгляд с социальной и географической периферии // Центральная Азия и Кавказ. – 2006. – № 4 (46). – С.17-30.
- Турция в период правления партии Справедливости и развития. Сборник статей. М., 2012-238 с.
- Жаркынбаева Р.С. Об истории и специфике добровольчества в Центральной Азии // Социальная работа в современном мире : взаимодействие науки, образования и практики: материалы VI Международ. науч.-практ. конф. / под ред. М.С. Жирова, О.А. Волковой, Е.И. Мозговой. –Белгород : ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2014. – 384 с.c.78-89.
- Ферганская долина: этничность, этнические процессы, этнические конфликты. Отв. ред. С.Н. Абашин, В.И. Бушков: Ин-т Этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. М.: Наука, 2004.-224 с.
- Стратегия повышения уровня благосостояния населения Таджикистана на 2013-2015 годы. Душанбе: ООО «Контраст», 2013-146 с.
- Рамочная Программа ООН по оказанию помощи в целях развития 2010-2015. Ташкент: ПРООН, 2009.80 с.
- Наумкин В. В., Кузнецов В. А., Бартенев В. И. и др. Политические трансформации «нестабильных государств» СНГ: Доклад по материалам круглого стола (Фак-т мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова, 24 апреля 2013 г.) / сост. Д. Б. Малышева / Центр политических систем и культур, Фак-т мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова. – М.: Ин-т востоковедения РАН, 2013 -34 с.