Данная статья посвящена изучению психолингвистического аспекта в криминалистическом дискурсе и содержит исследование реализации стратегии построения доверительных отношений с допрашиваемым при проведении допроса.
Судебные психологи часто имеют дело с анализом свидетельских показаний, допросов, анонимных записок, угроз, при этом постоянно сталкиваясь с интерпретацией действительности через использование языковых средств. Поэтому, исследуя тексты допросов, невозможно не обращаться к лингвистическим знаниям. Судебная психолингвистика особенно тесно связана с судебной лингвистикой (forensic linguistics), и то и другое можно определить как применение лингвистической теории и методологии к проблемам юриспруденции, имеющих практическую ценность. Существует несколько сфер применения судебной психолингвистики: это речевое взаимодействие во время допроса, анализ свидетельских показаний, определение ложности и истинности высказывания, а также идентификация личности по анонимным запискам или речи [1].
Допрос — это длительное, содержательное, непосредственное общение следователя с допрашиваемым. Это диалог, в процессе которого происходят поиски и установление истины. Внутренним содержанием стадии является определение обоими собеседниками пути своего поведения по отношению друг к другу [2]. Психологический контакт достигается авторитетом следователя, его твердостью в проведении своей линии, непреклонностью в принципиальных вопросах и в то же время - благожелательностью, готовностью видеть в любом допрашиваемом живого человека, подчеркнутым стремлением избавить его от лишних тягот, облегчить его участь (конечно, действуя при этом в рамках закона) [3]. Стратегия построения доверительного общения имеет огромное влияние на ход диалога между следователем и обвиняемым. Именно этот этап, реализуясь в речевом общении, и представляет исследовательский интерес.
Одной из наиболее действенных стратегий поведения следователя – это вхождение в доверие к подозреваемому, согласно проведенному исследованию данная стратегия чаще всего реализуется с помощью тактики упоминания эмоциональных и родственных отношений. Рассмотрим языковую реализации данной тактики. Полагают, что слово в лексиконе человека, являясь результатом взаимодействия человека с окружающим миром, выражает значительно больше, чем может быть обнаружено в процессе исследования абстрактной лексико-семантической системы языка, то есть без выхода за рамки лингвистики [4]. Слово выражает опыт человека в его взаимодействии с объективным миром, познавательные процессы человека. Исходя из данного утверждения, мы знаем, что различные слова языка несут в себе различную оценку: evil (-), happiness (+), parents (+), beauty (+), punishment (-), destruction (-). При работе над исследуемыми текстами допросов было выявлено определенное количество слов- символов, которые сами по себе являются положительно окрашенными для подсознания человека, что является необходимым для создания положительной, дружественной атмосферы. Самым подходящим для исследования этого явления является количественная систематизация отобранного материала. Известно, что элементы языковой структуры имеют «количественную характеристику»; иначе говоря, одних элементов много, других мало, одни применяются редко, другие часто, одни строго выстраиваются в большие ряды, другие все время нарушают логику таких рядов. (ссылка книга методы лингвистического исследования). Данные исследования отражены в таблице 1.
Таблица 1 - Употребление слов лексическо-семантической группы семья в контексте допросов
Итого, семьдесят четыре упоминания о семье, доме, друзьях, родных и близких в контексте доверительной беседы. Разберем наиболее яркие из допросов. [Mark and I, yeah we're cops, we're investigators and stuff like that, but I'm not right now. I'm a father that has a kid your age to]. Подсознательно у допрашиваемого выстраивается ассоциативная связь: следователь - отец, я - его сын, отец не обидит сына, отцу можно доверять. Следует отметить, что абсолютно все рассмотренные дела являются раскрытыми, что говорит о действенности данных тактик. Реагируя на слова-символы, которые вызывают положительную реакцию у любого человека с самого детства, не могут не влиять на подсознание, вызывая желание довериться, а в данном случае дать более точные показания, признаться, очистить совесть и найти защиту и поддержку. Рассмотрим следующий случай употребления данного приема. [We're not here to hurt anyone, we just, you know if you, you got a chance to meet Teresa's mother and stuff, you've got to know them a little and you'd know that they were decent people too, and just like I think your brothers are and your mom is and people don't realize that because all the bad press and stuff…]. В данном случае мы видим, что в одном речевом высказывании следователь неоднократно употребляет уже известную нам тактику. Он сравнивает мать убитой Терезы с матерью подозреваемого, с его братьями и, в итоге, обобщает всех порядочных людей, которым свойственны переживания. То есть цель речевого сообщения может читаться как эксплицитно, так и имплицитно. В первом случае все просто и понятно: у Терезы тоже есть мать и она переживает те же чувства, что и родной тебе человек, то есть твой родитель. Во втором случае мы можем видеть подразумеваемый подтекст: переживают родственники убитой, они такие же порядочные, как и твои, значит, раз родные тебе люди порядочны, то и ты тоже, ты не мог намеренно желать смерти.
Для человека, не знакомого с психолингвистикой и ее приемами, будет понятно лишь эксплицитное содержание сообщения, но в напряженной ситуации, коей является допрос, сознание человека хватается за любую возможность получить защиту, оправдание своему поступку. Именно этой особенностью человеческого сознания пользуются опытные следователи, расставляя в своей речи определенные слова- маркеры, позволяющие человеку чувствовать себя в безопасности. Похожая ситуация наблюдается и в следующих примерах. We are trying to help you like your son. [Мы пытаемся Вам помочь так же, как и Ваш сын]. You may talk freely now, like you do to your cousins no one gonna ask you trick questions. Чтобы показать свою истинную заинтересованность, чувство эмпатии, следователю недостаточно сказать о том, что он переживает, поскольку он чужой человек, к тому же, работник правоохранительных органов. Так как ему нужно завоевать доверие, он снова прибегает к использованию подсознательных связей: сын желает добра, хочет помочь, это неоспоримо; раз следователь это понимает, значит, эти чувства ему знакомы, поэтому ему не страшно довериться. В примере 4 аналогичная ситуация: ты можешь доверять нам как своим братьям, братья – это родные люди, они не придадут. В сочетании с отрицательной конструкцией о том, что никто не намерен подлавливать подсудимого, упоминание о родственных отношениях имеет огромное влияние на расположение подозреваемого к себе.
Данная тактика применяется для достижения различных целей. So we`re wasting time, valuable time that ought to be spent looking for your daughter. В данном примере допрашиваемая замкнулась в себе и перестала вразумительно отвечать на вопросы следователей, поэтому, чтобы дать ее сознанию установку на сотрудничество, опытные работники напомнили о том, что пытаются найти ее дочь, то есть помочь ей, поэтому и она не должна терять время и помочь им своими ответами. Сочетание «your daughter» используется не просто так, если бы следователь сказал «a child», «a girl», «a kid», то, возможно, это не имело бы такого влияние на ответы матери пропавшего ребенка, потому что слова ребенок и дочь имеют разную степень близости к социальной роли человека. В данном случае социальная роль допрашиваемой - мать, любая мать инстинктивно реагирует на слово ребенок, дитя, малыш, но так как она мать именно дочери, то в данном контексте используется именно «your daughter». Иногда тактика упоминания родственных отношений употребляется для придания совершенно другого оттенка родственным связям.
Довольно часто следователи прибегают к упоминанию не только членов семьи, но и брака в целом. You are aware that your husband is a suspect in several different crimes, including the Kristen French and Leslie Mahaffy matters. What effect has his alleged involvement in these crimes had upon your marriage? Так как анализ большинства психологических работ позволяет утверждать, что доверительность в отношениях предполагает не столько познание другого человека, сколько вовлечение собеседника в его собственный внутренний мир , то в данном примере отчетливо можно пронаблюдать реализацию словесного вовлечения человека в его собственный внутренний мир [5]. Просьба рассказать о браке, о будущем брака является довольно интимной, даже в контексте допроса. Вместо того, чтобы задавать вопросы об убийстве, которое было совершено совместно мужем и женой (дело Карлы Хомолки), подозреваемой задают вопрос о ее отношениях с мужем, о влиянии на их брак, показывая, что им небезразлична их судьба как личностей, не как объектов допроса. Человеку гораздо проще доказать, что его собеседник положительно к нему настроен, если этот собеседник обещает хранить его секрет. Is there any contact that you may have had with any of those four women um that you may not want your wife to be aware of anything like that that we should know about to try and uh explain why if your DNA is found. Несмотря на то, что допрос проводился над серийным убийцей, против которого говорят все улики, которому уже нечего терять, следователи задают ему вопрос о том, хочет ли он скрыть от жены то, что у него была сексуальная связь с убитыми им жертвами, на телах которых, предположительно, сохранилось его ДНК. Допрашиваемому дают понять то, что в случае доказательства его причастности и виновности, следователи сохранят тайну его фактической измены при совершении действий насильственного характера над жертвами. То есть, возвращаясь к построению ассоциативного ряда, в данном случае можно заключить: я люблю свою жену и не хочу, чтобы она знала об изменах, следователи готовы скрыть известный им факт от моей жены, они меня понимают, следовательно, я могу им доверять. Рассмотрим следующий пример. Whether it was an accident that Steven (uncle) did it by, however it happened, he’s, he’s gotta deal with that. Truthfully, I don’t believe Steven (uncle) intended to kill her. То есть, если Ваш дядя не намеревался убивать девушку, то и Вы, будучи причастным к убийству, не намеревались совершать противоправных действий.
Логично, что, дядя является авторитетом для своего племянника и раз они говорят о его дяде, как о человеке, который совершил убийство по случайности, то и сам подсудимый может чувствовать себя в безопасности c полицейскими, которые верят даже его дяде-убийце. В следующем примере мы рассмотрим использование гипонима их группы гиперонимов places. Make yourself at home and don’t be nervous, we respect your personality no matter what you did. Наряду с другими настраивающими на расположение конструкциями, такими как «don’t be nervous», положительно окрашенным «we respect», следователь использует устойчивое выражение «make yourself at home». Подсознательно мозг сразу же реагирует на устойчивое выражение, содержащее слово «home», напоминающее о том, как там удобно, комфортно и безопасно, так же вместо слова «home» часто встречается слово «family» в значении место, где живет твоя семья, например, «back to you family». Располагайтесь, чувствуйте себя как дома, вот те слова- маркеры, которые, опираясь на жизненный опыт человека, ассоциативно выстраивают в нем ряд уже близких и знакомых ему понятий и состояний. Ко всему вышеназванному добавим еще один содержательный пример. Well, I hope you're gettin' over that. Just a girlfriend, you'll find others, right? Talk to your mom about it at all? Did she say the same thing, find other girls? Перед нами снова пример, когда в разговоре упоминаются сразу несколько важных для допрашиваемого людей. В контексте допроса, ситуация выглядит следующим образом: подозреваемого расспрашивают об его эмоциональном состоянии после того, что он видел, как совершалось преступление, следователь интересуется, что его беспокоит и задает вопрос о его личной жизни. Когда подозреваемый рассказывает о том, что расстался с девушкой, следователь не упускает этой возможности, чтобы проявить должное внимание к этой ситуации, посочувствовать, вовлечь человека в его внутренний мир, чтобы он чувствовал себя комфортно и знал, что ему есть, кому довериться. Здесь же упоминается о матери подозреваемого, о ее мнении о данной ситуации. Слова «girlfriend», «mother» отвлекают от происходящего в комнате для допросов, позволяют человеку расслабиться и подумать о других делах и о том, что они решаемы, и, что самое главное, о том, что следователи тоже сочувствуют и им можно доверять.
Итак, тактика упоминания эмоциональных и родственных отношений находит свое отражение в употреблении лексико-семантической группы слов, объединенной общей темой: семья. Слова данной группы периодические используются в речи следователей для создания доверительной атмосферы, поскольку, психологически доказано, что упоминание родственников, родного дома и друзей вовлекает человека в его собственный мир, дает сознанию установку на спокойствие. По частоте использования слов, принадлежащих к лексико-семантической группе семья, наиболее встречаемыми являются гиперонимы группы «parents», «marriage partners» и «native place». Такая статистика объясняется, прежде всего, выбором наиболее сильных эмоциональных связей и авторитетностью упоминаемых понятий. Так, родители всегда оказывают решающее влияние на своих детей, партнеры по браку являются людьми, которым подсудимые доверяют и которых выбрали сознательно, а родной дом подсознательно дает ощущение дружественной атмосферы и защищенного места. Реже встречаются гипонимы групп «friends», «other relatives», «siblings» и «children». Это объясняется тем, что многие из подсудимых, чьи допросы были проанализированы, являлись социально слабо адаптированными людьми, многие из них никогда не имели детей, не поддерживали общения с родственниками и не имели близких друзей.
Литература
- Горелов И.Н., Седых К.Ф. Основы психолингвистики. — М., 1997. – 203 с.
- Зайцев Е.А., Киселев Я.С., Кореневский Ю.В., Строгович М.С. Проблемы судебной этики / Под ред.: Строгович М.С — М., – 134 с.
- Доспулов Г. Г. Психология допроса на предварительном следствии / Под ред. М.С. Строговича. — М., 1976. – 196 с.
- Залевская А.А. Индивидуальное знание. Специфика и принципы функционирования. – Тверь, – 136 с.
- Абульханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности. – М., 1990. – 335 с.